Манифест Петра Первого «О ввозе иностранцев»

 

27 апреля 1702 года (320 лет назад) Пётр Первый издал манифест «О ввозе иностранцев в Россию с обещанием свободы вероисповедания».

Петр желал как можно скорее модернизировать страну, а также увеличить объемы торговли с европейскими странами. Достичь этого он планировал через массовое приглашение иностранцев на русскую службу.

В Европе в то время это было в порядке вещей, знатные аристократы кочевали из одной армии в другую и порой успевали за свою жизнь послужить в пяти-шести разных армиях. Но в допетровской России иностранцы являлись скорее штучными экземплярами. О массовом приглашении европейцев не могло быть и речи.

Манифест был напечатан для распространения в европейских странах. Любой желающий переехать в Россию иностранец должен был добраться до ближайшей русской территории, где мог заявить о себе местному губернатору или наместнику.

После этого он и его свита (если она была) получали бесплатные подводы до столицы за счет казны. Каждый русский чиновник имел инструкцию оказывать едущим на службу всяческую помощь в пути. Это отдельно оговаривалось в манифесте.

Иноземцам гарантировалось сохранение прежнего подданства, право на свободный въезд и выезд, освобождение от налогов и пошлин. А затем мигрантам также пообещали немедленное повышение на один воинский чин при переходе на русскую службу.

Царский манифест гарантировал иностранцам полную свободу веры. В общем-то, она существовала и раньше, во всяком случае в Москве и Архангельске, где иностранцы были частыми гостями. Но Петр на всякий случай еще раз подтвердил.

Чтобы иностранцы не опасались судебных преследований, им обещали судебное разбирательство не по русским законам и обычаям, а по римскому праву. Кроме того, создавались специальные учреждения именно для судебных разбирательств и споров с участием иностранцев, поступивших на русскую службу.

В первую очередь манифест был рассчитан на офицеров. Петр взялся перестраивать армию по современному европейскому образцу и испытывал страшную нехватку офицерского состава.

Поэтому и звал он в первую очередь на военную службу. Причем не только для непосредственного командования «здесь и сейчас», но и для передачи опыта и знаний будущим русским офицерам.

Однако в манифесте отмечалось, что рады будут не только офицерам, но и «равным образом купцы и художники намеревающиеся въехать в Россию, имеют быть приняты со всякою милостию».

После выхода указа из Европы начали прибывать строительные и военные инженеры, корабельных и огнестрельных дел мастера. Но прибывали не только специалисты...

В Россию хлынул поток людей самых всевозможных и далеко не всегда необходимых для государства профессий - цирюльники, портные, сапожники, гробовщики, предсказатели судеб, алхимики, проститутки, содержатели притонов и питейных домов и т. д., и т. п., причём большинство из них считались на своей родине неудачниками. Позже они появились в произведениях русской литературы: сапожник Готлиб Шульц и его друзья в «Гробовщике» Пушкина, жестянщик Шиллер и сапожник Гофман в «Невском проспекте» Гоголя, бандерша Луиза Ивановна и домовладелица Амалия Липпевехзель в «Преступлении и наказании» Достоевского и многие другие. И уж конечно, немало среди «гостей» было жуликов, авантюристов, любителей лёгкой наживы, не говоря уже о банальных шпионах, которым всегда удобно прятаться в толпе мигрантов.

Никто не учил этих людей (главным образом, протестантов) уважать обычаи, нравы и верования русского народа. Напротив, на них возлагалась задача «учить» русских людей. Все без исключения иностранцы в России - от генералов до жестянщиков - ощущали себя привилегированной кастой, оказавшей милость «туземцам» уже одним фактом своего появления. Нежданно-негаданно открылся для европейцев на востоке волшебный край, изобилующий должностями, деньгами, контрактами, привилегиями...

Через 20 лет, разочаровавшись в иноземцах, Пётр начнёт возвышать россиян. Примером этой «новой политики» Петра станет указ о создании навигацких школ только для российских подданных.