Легендарный генерал Доватор

19 декабря 1941 года (80 лет назад) погиб генерал-майор Лев Михайлович Доватор. Казаки называли его любимым генералом и слагали о нём песни, а после его гибели долго отказывались принимать других командиров и потребовался приезд самого Калинина, чтобы изменить ситуацию. Немцы, чтобы отомстить этому ненавистному и неуловимому русскому, полностью сожгли его родную деревню. Они даже назначили за его голову крупную награду - 100 тысяч рейхсмарок. Обстоятельства жизни и смерти Льва Доватора до сих пор вызывают массу вопросов у военных историков...

Родившемуся 20 февраля 1903 года на Витебщине, в деревне Хотино Лепельского уезда (ныне Бешенковического района), Льву Доватору повезло уже в начале жизни. Крестьянский парень, он сумел закончить в поселке Улла школу 2-й ступени - получить среднее образование.

На человека с девятью классами тогда смотрели как на академика - и не удивительно, что Льва стали выдвигать «на руководящую работу». Тем более что и «социальное происхождение» (из крестьян), и «социальное положение» (рабочий Витебской льнопрядильной фабрики) были у него в полном по тем временам порядке.

В 19 лет Лев стал секретарем волостного комитета комсомола.

В 20 - окончил в Витебске совпартшколу - где готовили кадры советских и партийных работников...

Грамотными комсомольцами не разбрасывались и в Красной Армии - куда Лев поступил добровольцем в сентябре 1924 года.

Его тут же сделали младшим командиром, завскладом при штабе 7-й кавалерийской дивизии в Минске.

Затем послали на Военно-химические курсы в Москву.

По возвращении в Минск назначили на офицерскую (говоря по-нынешнему) должность - химинструктора полка, а затем врио командира химвзвода.

В 1926 году Доватора отправили учиться на кадрового командира - в Борисоглебско-Ленинградскую кавалерийскую школу.

Все 1920-е годы и первую половину тридцатых руководство РККА разрывалось между необходимостью иметь командный состав, лояльный советской власти, и желанием иметь высокопрофессиональных командиров. Совмещение получалось редко: для достижения первой цели комсостав подбирали из рабочих и крестьян, образование которых редко бывало выше начального.

Но в биографии Льва Доватора невыполнимые, казалось, требования счастливо сошлись!

Правда, к началу Великой Отечественной командный опыт у него был совсем небольшой: всего четыре года командования взводом в 27-м Быкадоровском кавалерийском полку сначала в Ростове-на-Дону, а с 1931 года в Забайкалье. В октябре 1933-го большевика Доватора переориентировали на партийные задачи: служил политруком эскадрона в Забайкалье, комиссаром отдельного кавалерийского эскадрона (переформированного в 1936-м в отдельный разведывательный батальон) стрелковой дивизии в Иркутске, потом - учеба в Военной академии РККА имени М.В. Фрунзе.

Доватор был отличным наездником, прекрасно владел джигитовкой, и во время учебы в Академии снялся в фильме «Александр Невский» - дублировал в конных сценах исполнителя главной роли Николая Черкасова.

Слушателей академии в этот период часто направляли на стажировку в Испанию, где шла гражданская война. Близкие Льва Доватора рассказывали, что он действительно уезжал в длительную командировку. Под псевдонимом Лесник Доватор участвовал в организации партизанских отрядов и диверсионных операций. Также Доватор изучал использование противником марокканской кавалерии. Возможно, испанский опыт помог генералу в организации рейдов по тылам противника во время Великой Отечественной войны.

На командную должность майор Доватор вернулся лишь в мае 1939 года, возглавив штаб кавалерийского полка, а с января 1941-го - штаб 36-й кавалерийской дивизии в Западной Белоруссии, в Волковыске.

Судьба уберегла полковника Льва Доватора от гибели или плена в первые же дни Великой Отечественной.

Его 36-я кавалерийская дивизия - брошенная в контрудар на Гродно - была рассеяна немецкой авиацией уже 25 июня 1941 года, а остатки ее очутились в огромном «котле», созданном немцами западнее Минска. Оттуда мало кто вышел. Но начальник штаба дивизии встретил утро 22 июня не в Волковыске, а в Москве - на госпитальной койке...

Он тут же рванулся на Западный фронт, где принял свой первый бой. На главном в то время стратегическом направлении - московском. В июле там развернулся самый драматичный период Смоленского сражения.

Немцы уже почти окружили в районе Смоленска 16-ю и 20-ю армии и готовились замкнуть кольцо - овладеть переправой через Днепр у деревни Соловьево. Через нее проходила последняя дорога, связывавшая две армии с тылом...

Соловьевскую переправу и помог отстоять полковник Доватор, выполнявший в те дни поручения командующего Западным фронтом Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко и оказавшийся у переправы в самый критический момент.

Тут-то и сказалось развитое образованием умение думать.

Именно оно помогло Льву Михайловичу с ходу оценить обстановку и проявить инициативу - подчинить себе разрозненные, отходящие к переправе части и сколотить из них заслон, остановивший противника.

Наградой инициативному полковнику стал орден Красного Знамени. И уже в августе Доватора назначили командующим кавалерийской группой из двух кавдивизий (50-й и 53-й). Фактически - кавалерийским корпусом.

А он не командовал до этого не только дивизией, но даже полком...

Больше того, Доватору тут же поставили задачу на самостоятельные действия в тылу противника.

Без соседей справа и слева, без тыла, имея вокруг себя один только фронт...

Задача, поставленная Доватору, кажется невыполнимой с высоты наших сегодняшних знаний о начале войны. Прорваться с севера, из района Жарковское, из южной части нынешней Тверской области, в северную часть нынешней Смоленской, к Духовщине и Демидову, в тыл 9-й армии немцев. Перерезать ее коммуникации, уничтожать штабы, склады, линии связи...

Оборону врага при этом прорвать тоже самостоятельно. Готового коридора, пробитого артиллерией, танками и пехотой, - не будет...

А своих средств для прорыва обороны у кавалерийских дивизий было очень мало.

Артиллерии - немного, танки отсутствовали.

Восемь суток кавгруппа Доватора не могла пробиться через оборону немецкой пехотной дивизии. Притом, что вместо сплошной линии окопов там были лишь отдельные опорные пункты.

Но Лев Михайлович не переставал думать!

Он настойчиво организовывал то, что в Красной Армии перед войной было слабо организовано, - разведку. Лично проводил рекогносцировки на передовой. Принять адекватное решение можно, лишь зная хоть что-то определенное о противнике!

Наконец, разведка нащупала уязвимое место в обороне противника.

Командир немедленно изменил первоначальный замысел, перегруппировал силы и бросил их в новом направлении.

23 августа 1941 года «кавгруппа т. Доватора» прорвалась в немецкий тыл. Без артиллерии (ее не взяли, чтобы не отстала от конницы). С 30ю станковыми пулеметами...

Как выполнить задачу, а потом вывести группу к своим? Как не подставить конницу - эту огромную мишень! - под удары танков и авиации? Думай, командир!

Доватору удалось невозможное. Постоянно ведя разведку и маневрируя, он 10 дней самостоятельно воевал в ближайшем - насыщенном войсками! - тылу врага. Не запрашивая у командования ни боеприпасов, ни продовольствия...

И 2 сентября, разведав слабое место в обороне немцев, прорвался через линию фронта обратно, к своим.

11 сентября 1941 года Лев Михайлович Доватор стал генерал-майором. Правда, надеть генеральскую форму ему так и не пришлось – она не доехала до своего хозяина, попав под обстрел и бомбёжку. Фотографии Доватора в генеральской форме – заслуга ретушёров.

2 октября 1941 года на Западном фронте загрохотал «Тайфун» - началось генеральное наступление вермахта на Москву.

Отведенная из северной части Смоленщины в Подмосковье, во фронтовой резерв, кавгруппа Доватора активно включилась в оборону Москвы в конце октября, под Волоколамском, войдя в состав 16-й армии К.К. Рокоссовского. Соседом группы - 20 ноября переименованной в 3-й кавалерийский, а 26 ноября - во 2-й гвардейский кавалерийский корпус - стала знаменитая 316-я стрелковая дивизия И.В. Панфилова.

Это было направление главного удара противника. Наступавшая здесь, из района Волоколамска на Истру и Солнечногорск, 4-я танковая группа вермахта ближе всех подошла к Москве...

Отмеченная Рокоссовским «вдумчивость» Доватора проявилась и здесь. Если командир соседней 44-й кавдивизии 15 ноября бросил свои полки на врага в конном строю, без выстрела, в лоб (и быстро потерял их под артогнем), то Доватор, нанося 24 ноября контрудар в районе Солнечногорска, сочетал действия спешенных конников и танков, применял маневр, обход с фланга...

Жизнерадостный Лев Михайлович не терял присутствия духа и в самые тяжелые дни.

«Тов. Доватор!

На Вас смотрит вся Европа. Есть возможность отличиться.

Надеюсь на то, что вы решительным быстрым контрударом с танками на Пешки восстановите положение».

На этой записке, полученной от Рокоссовского 25 ноября, Доватор написал: «Европа не Европа, а немцы узнают, что Москву не взять. Доватор».

В тот день немцы были в 30 километрах от северной окраины Москвы.

Доватор слово сдержал.

После начала советского контрнаступления под Москвой корпус Доватора был переброшен в полосу 5-й армии Л.А. Говорова, стал ее подвижной группой и наступал на Звенигород и Рузу.

Для командования подвижной группой - призванной активно маневрировать, чтобы выйти в оперативный тыл противника и отрезать ему пути отхода, - вдумчивый (и потому инициативный) Доватор подходил как никто.

Двинувшись 13 декабря вне дорог, по непроходимой для пехоты снежной целине, утром 15-го его конница вышла в тыл 9-му армейскому корпусу немцев, оборонявшемуся между Истрой и Звенигородом. И заставила его бросить «большую часть своего тяжелого оружия и материальной части» и отскочить за сутки на 12 - 20 километров!

Но за рубеж по реке Руза враг зацепился прочно. Прорвать его с ходу не удалось.

Доватор никогда не действовал наобум и, не довольствуясь донесениями разведки, 19 декабря лично направился на передовую к деревне Палашкино.

Здесь его, лучшего кавалерийского военачальника Красной Армии, сразила очередь немецкого пулеметчика.

Бывший командир 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал армии И.А. Плиев так описывал смерть Доватора: «…После я узнал обстоятельства гибели Доватора и Тавлиева. 19 декабря, в то время когда 3-я и 4-я дивизии втянулись в бой с вражескими заслонами на берегу реки Рузы, штаб корпуса, двигаясь в голове 20-й дивизии, находившейся во втором эшелоне, вышел по лесной тропе на шоссе Волоколамск — Руза, в районе Захряпина.

Доватор выехал с Тавлиевым на опушку леса и заметил в районе Дьякова движение пехоты и обозов противника.

— Михаил Петрович, — обратился он к Тавлиеву, — развертывай быстро дивизию — и рысью в обход. Артиллерию выводи на прямую наводку к деревне Захряпино.

Пока полки подходили и развертывались для боя, Доватор приказал комендантскому эскадрону атаковать Захряпино. Вражеские автоматчики оказали ожесточенное сопротивление. Оставив комендантский эскадрон на месте, Доватор повел 20-ю кавдивизию на деревню Палашкино.

На подходе к этой небольшой, немногим более десятка дворов, деревне разведчики доложили Доватору, что ее гарнизон начал отход. Прошло не менее часа, прежде чем командир корпуса и сопровождающие его офицеры управления 20-й кавалерийской дивизии достигли реки Рузы. Доватор, очевидно, решил, что этого времени вполне достаточно, чтобы фашисты удрали из Палашкина. Не уточнив обстановку, Доватор направился по санному пути через реку Рузу. Он благополучно преодолел ее и углубился в перелесок, за которым на открытом заснеженном пространстве лежало Палашкино. За ним последовали командир дивизии Тавлиев и остальные офицеры. Ничто не выдавало присутствия в селе гитлеровцев. Но стоило группе показаться из перелеска, как из крайних домов полоснул сильный пулеметный огонь. Доватор упал. К нему бросился его адъютант Тейхман и не добежал. Пуля сразила и кинувшегося к генералу старшего политрука Карасева. А недалеко впереди лежал убитый подполковник Тавлиев. Многие смельчаки, пытавшиеся вынести своих командиров, погибли.

Когда я подъехал к Палашкину, уже начало смеркаться. Но с опушки я все же увидел тела погибших. Они лежали совсем близко. С наступлением темноты мы вынесли их с поля боя…»

Немецкий историк Пауль Карель в своем труде также не обошел стороной смерть русского генерала-кавалериста: «252-я пехотная дивизия — дивизия «Дубовый лист» из Силезии — оказалась в числе тех соединений, которым пришлось пробиваться с боями к реке Руза. Эта дивизия сумела отомстить казакам Доватора и заставить генерала заплатить за свою победу самой высокой ценой — собственной жизнью.

19 декабря 1941 года 252-я дивизия перешла реку Руза севернее города с тем же названием. Но туда прибыл и Доватор. Он не хотел выпускать 252-ю дивизию (вермахта) из сжимавшихся тисков. Генерал приготовился развернуть решающую атаку… Бой завязался между двумя маленькими селами Дьяково и Палашкино…

День выдался серым и холодным. Когда уже совсем рассвело и утро переходило в день, начался легкий снегопад…

Снежное покрывало ложилось на трупы лошадей, разбитую и брошенную технику и погибших в боях солдат…

1-й эскадрон Доватора поскакал из леса… За село Толбухино, вниз к реке. В этот момент застрочили немецкие пулеметы.

Эскадрон немедленно рассеялся, всадники слетели с коней и попадали в снег. Атака не удалась.

Это разозлило генерала Доватора. Вместе с комполка майором Линником он поскакал по проселку на север по шоссе… Там находились головные части 20-й дивизии…

Эскадроны поскакали галопом. Но не успели они выехать из леса, как попали под мощный пулеметный огонь… Спешившие всадники из советского 22-го кавалерийского полка были прижаты к земле…

— Надо помочь им выбраться!.. — закричал генерал. Он вытащил из кобуры пистолет, передернул затвор и большими, похожими на прыжки шагами побежал к реке. Его адъютант, политрук штабного эскадрона, дежурный офицер и штабной охранник побежали за ним.

Менее 20 метров отделяло генерала от прижатых огнем противника на середине реки кавалеристов. Тут с правого конца села застрочил немецкий пулемет. Доватор остановился как вкопанный, точно чего-то внезапно испугался, затем тяжело опустился на наст… Адъютант подбежал к генералу. Но пулемет не смолкал. Немецкий ефрейтор не снимал пальца со спуска. Фонтанчики снега там, где падали пули, помогали солдату прицеливаться. Он сразил и адъютанта… Очередь зацепила также и полковника Тавлиева, рухнувшего рядом с командиром корпуса…

Политрук Карасев подбежал к Доватору и приподнял его. Но тут на снегу вновь заплясали фонтанчики, и пули настигли политрука. Мертвый, он повалился на лед.

Наконец двум лейтенантам удалось подползти к генералу. Под непрекращающимся пулеметным огнем они вытащили своего генерала…»

По мнению дочери Доватора Риты Львовны, «версий обстоятельств гибели отца от неожиданной, буквально расстрельной пулеметной очереди почти столько, сколько рассказчиков о ней. Самое странное, что не было очевидцев — они были убиты вместе с ним. Это случилось в разгар битвы за Москву, когда войска Западного фронта под командованием Г.К. Жукова севернее и южнее столицы развивали контрнаступление. Доклад Жукова Сталину о гибели Доватора лаконичен: «19 декабря 1941 года в районе деревни Палашкино (12 километров северо-западнее г. Руза), во время атаки, после проведенной личной рекогносцировки убиты командир 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майор товарищ Доватор и командир 20-й кавалерийской дивизии подполковник Тавлиев. Во временное командование корпусом вступил командир 3-й гвардейской дивизии генерал-майор товарищ Плиев. Тела Доватора и Тавлиева направляются в Москву. Учитывая особые заслуги и большую личную храбрость, ходатайствуем о присвоении тов. Доватору посмертно звания Героя Советского Союза. 19 декабря 1941 г. Жуков, Булганин».

21 декабря 1941 года Доватору присвоили звание Героя Советского Союза посмертно.

Семья узнала о гибели мужа и отца, получив в эвакуации телеграмму его боевых товарищей по 2-му гвардейскому кавкорпусу. Удивительно, но семья никогда так и не получила официальную «похоронку» на отца. Поэтому, когда надо было оформлять пенсии его жене и детям, документ о факте и дате его смерти им выдал наркомат обороны.

18 лет могилы у Доватора не было, а урна с его прахом хранилась в спецпомещении крематория. При посещениях Елене Лаврентьевне Доватор выдавался ключ, она открывала дверь и вместе с детьми подходила к нише, в которой стояла урна, протирала ее и оставляла цветы. Рядом находились урны еще двух Героев - генерала И.В. Панфилова и летчика Виктора Талалихина. Все три семьи неоднократно просили об их захоронении в могилу, но почему-то все время получали отказ. Лишь в 1959 их урны были перенесены в тройную могилу на Новодевичьем кладбище, а в 1960 году над могилой был воздвигнут величественный гранитный памятник «Героям обороны Москвы 1941 года».

 

Тайн и загадок после смерти Льва Михайловича Доватора осталось немало. Они до сих пор будоражат умы военных историков и любителей конспирологических версий.

Предлагаем вашему вниманию две телевизионные программы, посвящённые Льву Доватору, которые дают более полное представление об этом герое Великой Отечественной войны и связанных с ним загадках.

Легенды армии. Генерал Доватор

Секретная миссия генерала Доватора

 

Источники:

Косова, Е. С шашкой на танк: неустрашимая кавалерия Льва Доватора / Е. Косова // РИА Новости [Электронный ресурс]. – Режим доступа : https://ria.ru/20111219/520682854.html

Неизвестный генерал Доватор // MK.RU [Электронный ресурс]. – Режим доступа : https://www.mk.ru/social/2013/02/19/814813-neizvestnyiy-general-dovator.html

Смирнов, А. Великий рейд полковника Доватора / А. Смирнов // Родина [Электронный ресурс]. – Режим доступа : https://rg.ru/2017/06/13/rodina-general-lev-dovator.html

Смыслов, О. С. Обстоятельства гибели / О. С. Смыслов // ВикиЧтение [Электронный ресурс]. – Режим доступа : https://military.wikireading.ru/65591