При подготовке выступления на вечере "Главная книга ХХ века" были использованы материалы папок-досье библиотеки.
Первые две книги «Тихого Дона»
вышли в свет в феврале и апреле 1928 года. Часть критиков видела в нём только
казачий, или, как они писали, местный характер. Но «местный» роман сначала стал
популярен на территории всей России, а потом перешагнул границу.
Пожалуй, история литературы не
помнит более стремительного распространения книги по свету. Победное шествие
романа по миру начинается в октябре 1929 года – в Берлине. В январе 1930 года «Тихий
Дон» издаётся в Париже, в мае – в Мадриде, в августе – в Стокгольме, в ноябре –
в Праге, в декабре – в Амстердаме. В январе 1931 г. (урезанный цензурой) он
выходит в свет в Токио, в октябре – с вырезанными 166 страницами – в Шанхае. С
1932 года им зачитывается Дания. В 1934 году «Тихий Дон» издаётся в Лондоне,
Варшаве, Нью-Йорке, Софии. В 1935 году роман появляется в Будапеште… К нему относятся неоднозначно. Им
восхищаются и его боятся. Боятся диктаторы всех стран – настолько жизненна
правда, описанная в нём, настолько силён протест против войны, насилия. 
В
результате против «Тихого Дона» разворачивается настоящая война. В конце 1929
года - начале 1930-го роман был запрещён в ряде стран Европы. В 1930 году
Муссолини не разрешает Шолохову въезд в Италию, расстроив, таким образом,
встречу с Горьким, проживавшим на Капри. В 1933 году в Германии «Тихий Дон»
включён в список книг на уничтожение. В 1934 году та же участь ждёт его в Китае,
в 1974-м – в Чили.
Силу воздействия романа на
читателей иллюстрирует случай, описанный венгерским антифашистом, который в
Стокгольме на демонстрации встретил группу людей, говоривших по-русски и
по-немецки. В руках эти люди несли «Тихий Дон». Побеседовав с ними, венгр
выяснил, что это – эмигранты из России, которые пытаются получить право вернуться
на родину. К этому их подтолкнули две книги – «Тарас Бульба» Гоголя и «Тихий
Дон» Шолохова. Без сомнения, это были представители казачьей эмиграции.
Когда говорят о мировом значении
творчества писателя, подразумевают, что он внёс в литературу что-то новое, стал
основателем литературной школы.
1929 год в истории западной
литературы хорошо памятен появлением известных романов о первой мировой войне и
о, так называемом, «потерянном поколении»: «На Западном фронте без перемен»
Ремарка, «Смерть героя» Олдингтона, «Прощай, оружие!» Хемингуэя. Авторы этих
романов были старше Шолохова и участвовали в войне, которую проклинали в
книгах. Но, несмотря на полученный в окопах опыт, они не смогли поднять своих
героев до уровня Григория Мелехова. Они были ограничены рамками жанра и писали
об одном эпизоде жизни человека – о войне. Герой «Тихого Дона» показан и во
время войны, и в мирное время. Уже благодаря этому, его личность более объёмна,
чем личности иностранных героев. Но главное отличие, как пишут критики, - в
том, что зарубежные авторы не показали прозрения Человека в человеке. Михаил
Шолохов в своей эпопее сделал это многократно. В его описании проступало
«течение жизни» и эволюция человеческой души. Справедливости ради, стоит
сказать, что и материал, который поставляла жизнь Шолохову, был богаче, чем у
европейцев. Они писали об обычной войне – войне между государствами и нациями.
Шолохов писал о гражданской войне – войне когда «брат идёт на брата, а сын на
отца», где психологизм человеческих отношений глубже. Но о гражданской войне
писали многие отечественные авторы (например, А. Н. Толстой в эпопее «Хождение
по мукам»), однако, никому не удалось подняться до уровня Шолохова, так глубоко
проникнуть в психологию героя и народа. Это признали не только читатели и
критики, но и писатели всего мира.
Что же новаторского было в «Тихом
Доне»?
Во-первых, произошло обогащение традиций
классической литературы. Герои Шолохова так же,
как герои многих отечественных и зарубежных авторов, ищут свой путь в жизни.
Тема духовных исканий не нова. Но все предшественники Шолохова принадлежали к
дворянству или творческой интеллигенции, поэтому для описания массовых сцен им приходилось
«вживаться» в народ. Шолохов был человеком из народа, поэтому сумел передать
правду жизни, чего не удавалось сделать писателям XIX века.
Во-вторых, герои прошлого
отгораживались от толпы, уходили в себя. Они не столько жили, сколько созерцали
жизнь. Чего стоит, например, поведение Пьера Безухова на Бородинском поле! Григорий
Мелехов такой возможности лишён – он весь на виду в своих нравственных
исканиях. Его бросает из стороны в сторону, как щепку в водовороте исторических
событий, и он вынужден реагировать. Это не пассивный герой прошлого, это –
деятельный, живой персонаж.
В-третьих, у Шолохова был
собственный подход к созданию эпопеи. При работе над «Тихим Доном» он
использовал необычный по тому времени приём – описывал триединство «общество –
личность – природа». Именно последнего пункта не хватало другим авторам. Чтобы
было понятнее, что именно он сумел сделать, приведу пример из области
современного кинематографа. «Тихий Дон» - это первая книга 3D-формата. Попытки ввести природу в
описание души человека предпринимались и ранее – вспомним небо Аустерлица в
«Войне и мире», которое отражает внутреннее состояние Андрея Болконского. У
Шолохова природа и человек едины. Например, для того, чтобы показать, как
изменился Григорий, он сравнивает его с солончаком. Как пересохшая,
потрескавшаяся земля, не впитывает влагу, так не могла душа Григория принять
жалость к человеку – столько было уже испытано горя, столько предательства,
столько крови пролито. Аксинья узнаёт себя в ландыше, который ещё радует глаз,
но уже начинает вянуть… И природа в его книге откликается на внутреннее
состояние человека – если герой гневается, грохочет гром, если плачет - идёт
ливень. Этот приём, появившись однажды, повторяется постоянно, вызывая
восхищение писателей всего мира и заставляя заимствовать его у Шолохова.
В-четвёртых, Шолохову удалось не
только описать (столкнуть лбами) представителей самых разных слоёв населения,
но и заставить их говорить в полный голос, выкладывая все свои доводы. Невероятно,
но исторические события не затмили в книге Шолохова личность. В этом автор
«Тихого Дона» уподобился Гомеру, который к восхищению исследователей, передал
индивидуальность каждого из своих героев, а упомянуто их было в «Илиаде» и
«Одиссее» более трёх тысяч.
Отдельным представителям
современной молодёжи, привыкшим мерить ценность в звонкой монете, трудно понять
значимость шолоховских произведений для мира. Приведу один доступный их
пониманию факт. «Тихий Дон» выходил за рубежом огромными тиражами, и за каждое
издание полагался гонорар. Но по правилам Советской России, деньги эти уходили
в пользу государства. Учитывая доходы, которые получал СССР от зарубежных
изданий и переизданий «Тихого Дона», Шолохову – единственному в стране – было
разрешено брать из Сбербанка любую сумму по первому требованию. К чести Михаила
Александровича надо сказать, что он этим правом не злоупотреблял, и никогда не
тратил взятые деньги на собственные нужды – только для того, чтобы помочь
землякам: отремонтировать школу в станице, проложить дорогу...
О всемирном значении романа можно
говорить много и долго. А можно сказать кратко: «получает высокую оценку у
критиков, читателей и писателей всего мира на протяжении 85 лет, издаётся и распродаётся
многомиллионными тиражами». И этим, на мой взгляд, будет всё сказано.
ЛИТЕРАТУРА
1. Неженец, Н. Гомер, Толстой, Шолохов / Николай Неженец
// Слово. – 1995. - № 11/12. – С. 70-72.
2.
Писатели мира – о Шолохове // Дон. – 1973. - № 9. – С.
156-168.
3. Прийма, К. «Тихий Дон» в оценке мировой прессы /
Константин Прийма // Октябрь. – 1973. - № 12. – С. 191-202.
4.
Прийма, К. «Тихий Дон» в Стране Восходящего Солнца /
Константин Прийма // Дон. – 1968. – № 11. – С. 160-173.
5.
Прийма, К. Шолохов в стране Нобель-Приза / К. Прийма //
Дон. – 1967. - № 12. – С. 156-167.
6. Стопченко, Н.
Григорий Мелехов: восприятие
немецких шолоховедов / Н. Стопченко // Дон. - 2012. - № 9-12. - С. 210-217.
7. Щербина, В. Мировое признание. «Тихий Дон» М. Шолохова
и проблемы современного мира / В. Щербина // Знамя. – 1975. - № 3. – С.
177-190.
8.
Якименко, Л. Мировое значение творчества М. А. Шолохова
/ Л. Якименко // Новый мир. – 1975. - № 5. – С. 252-261.
Комментариев нет:
Отправить комментарий