Книги-юбиляры. «Крокодил» Корнея Чуковского

 В 1917 году впервые опубликована сказка Корнея Чуковского «Крокодил».

Поэма для детей «Крокодил», которая позже публиковалась с подзаголовком «Старая-престарая сказка», была написана в 1915-1916 году и, по свидетельствам современников, перевернула представление о детской поэзии. «Сказка Чуковского начисто отменила предшествующую немощную и неподвижную сказку леденцов-сосулек, ватного снега, цветов на слабых ножках. Детская поэзия открылась. Был найден путь для дальнейшего развития», — писал литературовед Юрий Тынянов.

Впервые сказка Чуковского была издана под названием «Ваня и Крокодил» в приложении к журналу «Нива» «Для детей» в 1917 году. В 1919 году под названием «Приключения Крокодила Крокодиловича» книга была выпущена большим тиражом издательством Петросовета с иллюстрациями художника Ре-Ми, распространялась бесплатно. Произведение отражало в себе события Революции 1905-1907 года. В дальнейшем публиковалась с подзаголовком «Старая-престарая сказка», так как реалии Петрограда времён Первой мировой войны были не совсем понятны детям уже в 1920-х годах. В 1923 году Чуковскому предложили сделать главного героя Ваню Васильчикова пионером, а городового заменить на милиционера, но автор категорически отказался, ответив, что Ваня — мальчик из буржуазной семьи и буржуазного дома и таковым останется.

«Я написал двенадцать книг, и никто не обратил на них никакого внимания. Но стоило мне однажды написать шутя «Крокодила», и я сделался знаменитым писателем. Боюсь, что «Крокодила» знает наизусть вся Россия. Боюсь, что на моем памятнике, когда я умру, будет начертано «Автор «Крокодила».

Корней Чуковский

История создания этой сказки изрядно запутана и запутана не без помощи самого автора.

Чуковский рассказывал, что сказку он сочинил почти случайно. Писатель ехал в поезде с 11-летним сыном Николаем, у которого внезапно начался жар. Пытаясь развлечь заболевшего ребенка, Чуковский начал наугад, по-шамански декламировать:

Жил да был крокодил…

Он по Невскому ходил…

Именно так появилась первая часть сказки. «Единственная была у меня забота — отвлечь внимание ребенка от приступов болезни, томившей его. Поэтому я страшно торопился: не было времени раздумывать, подбирать эпитеты, подыскивать рифмы, нельзя было ни на миг останавливаться. Вся ставка была на скорость, на быстрейшее чередование событий и образов, чтобы больной мальчуган не успел ни застонать, ни заплакать. Поэтому я тараторил, как шаман», — вспоминал автор.

Историю замысла «Крокодила» Корней Иванович Чуковский рассказывал неоднократно, каждый раз немного по-другому. В этом не было никакой преднамеренности. Просто человеческая память, даже богатая, - устройство весьма прихотливое, а самый ранний из этих рассказов был предпринят более двадцати лет спустя после событий. Рассказы Чуковского дополняют друг друга и могут быть сведены в один, тем более, что основные моменты истории сказки - устойчивы и повторяются во всех версиях.

Замысел «Крокодила» Чуковский всегда связывал с именем Горького. «...Однажды, в сентябре 1916 года, ко мне пришел от него художник Зиновий Гржебин, работавший в издательстве «Парус», и сказал, что Алексей Максимович намерен наладить при этом издательстве детский отдел с очень широкой программой и хочет привлечь к этому делу меня. Было решено, что мы встретимся на Финляндском вокзале и вместе поедем в Куоккалу, к Репину, и по дороге побеседуем о «детских делах» (Чуковский К. Собр. соч.: В 6 т. М., 1965. Т. 2. С. 163). «Первые минуты знакомства были для меня тяжелы. Горький сидел у окна, за маленьким столиком, угрюмо упершись подбородком в большие свои кулаки, и изредка, словно нехотя, бросал две-три фразы Зиновию Гржебину... Я затосковал от обиды... Но вдруг в одно мгновение он сбросил с себя всю угрюмость, приблизил ко мне греющие голубые глаза (я сидел у того же окошка с противоположной стороны) и сказал повеселевшим голосом с сильным ударением на о: - По-го-во-рим о детях» (Чуковский К. Собр. соч. Т. 2. С. 163). И пошел разговор о детях - о славном бессмертном племени детей, о прототипах детских образов Горького, о детях Зиновия Гржебина - «я тоже знал этих талантливых девочек - Капу, Бубу и Лялю» - добавляет Чуковский в скобках, умалчивая на этот раз о том, что одна из девочек - Ляля - станет героиней его сказки о Крокодиле. Тогда Горький будто бы сказал: «Вот вы ругаете ханжей и прохвостов, создающих книги для детей. Но ругательствами делу не поможешь. Представьте себе, что эти ханжи и прохвосты уже уничтожены вами, - что ж вы дадите ребенку взамен? Сейчас одна хорошая детская книжка сделает больше добра, чем десяток полемических статей... Вот напишите-ка длинную сказку, если можно в стихах, вроде «Конька-горбунка», только, конечно, из современного быта» (Чуковский К. Об этой книжке: Стихи. М., 1961. С. 7).

По другому рассказу Чуковского, предложение написать сказку было сделано немного позже, - когда Корней Иванович вместе с художником Александром Бенуа стал посещать Горького (в его квартире на Кронверкском проспекте), чтобы совместно разработать программу детского отдела издательства «Парус»: «...тогда Алексей Максимович сказал: «Для таких сборников нужна какая-нибудь поэма, большая эпическая вещь, которая бы заинтересовала детей». И предложил написать эту вещь мне» (Чуковский К. Как я стал писателем // Жизнь и творчество Корнея Чуковского. М., 1978. С. 151).

В 1919 году издательство Петросовета (в Смольном) выпустило «поэму для маленьких детей» Корнея Чуковского «Приключения Крокодила Крокодиловича» с рисунками художника Ре-Ми (Н.В. Ремизова). Книжка, изданная альбомным форматом, и сейчас поражает сочетанием изысканности - и демократизма, оформительской щедрости - и вкуса, озорной раскованности - и почти математического расчета, причудливости сказочных образов - и непонятно откуда возникающего, но выпуклого и достоверного образа времени. Тем более она поражала современников той аскетической, затянувшей военный ремень эпохи - «рваное пальтишко, австрийское ружье», - когда «пошли наши ребята в красной гвардии служить», как сказано в «Двенадцати» Александра Блока, этом «Ночном дозоре» Октябрьской революции. Книжка должна была казаться залетной птицей из иных времен. Полное значение этой книжки станет ясным лишь в исторической ретроспективе - потом, когда, оглядываясь назад, станут искать и находить истоки новой культуры. Тогда Юрий Тынянов - выдающийся ученый с острейшим чувством истории - напишет: «Я отчетливо помню перемену, смену, происшедшую в детской литературе, переворот в ней. Лилипутская поэзия с однообразными прогулками героев, с их упорядоченными играми, с рассказом о них в правильных хореях и ямбах вдруг была сменена. Появилась детская поэзия, и это было настоящим событием.

А.М. Калмыкова, опытный педагог, издавна связанный с социал-демократическим движением, радостно приветствовала «замечательную поэму для маленьких детей» К. Чуковского... разошедшуюся по России в огромном количестве экземпляров... пользующуюся небывалой популярностью среди детей, которые, невзирая на недовольство некоторых педагогов и родителей, захлебываясь, декламируют ее наизусть во всех уголках нашей обширной родины» (Калмыкова А. Что читать детям // Новая книга. 1923. э7/8. С. 18.).

Первая редакция «Крокодила» отличалась от той, которую мы знаем сегодня. В ней Крокодил ходил по Невскому проспекту (сейчас — по улицам) и говорил по-немецки, а не по-турецки. Немецкий язык во время Первой мировой войны был практически официально запрещен к употреблению в России. Современники Чуковского вспоминали, что в Петрограде можно было увидеть плакатики с текстом: «По-немецки говорить воспрещается». Поэтому позже писатель заменил немецкий на политически нейтральный, но выдававший экзотическую чуждость Крокодила городу турецкий язык.

Пока дети с упоением слушали занятную сказку, литературоведы, критики и даже политики искали в ней скрытые смыслы. И нашли — множество аллюзий, перекличек и неподобающих пародий.

Предшественниками «Крокодила» Чуковского считают Крокодилу из популярной уличной песенки, а также персонажа стихотворения Николая Агнивцева «Крокодил и негритянка»

У детской сказки Чуковского были и более старые предшественники. Небывалому случаю с крокодилом Федор Достоевский посвятил сатирическую сказку «Крокодил. Необыкновенное событие, или Пассаж в Пассаже». В этом произведении чиновник, оказавшийся в животе крокодила, выводил целую теорию о том, что крокодилы созданы, чтобы глотать людей: «Ибо, положим например, тебе дано устроить нового крокодила — тебе, естественно, представляется вопрос: какое основное свойство крокодилово? Ответ ясен: глотать людей. Как же достигнуть устройством крокодила, чтоб он глотал людей? Ответ еще яснее: устроив его пустым». Что же после этого оставалось Крокодилу Чуковского? Не только в »Старой-престарой сказке», но и в других произведениях он эффектно глотал барбоса, городового, мочалку, Бармалея и даже Солнце.

На то, что в »Крокодиле» пародийно обыграна поэма Лермонтова «Мцыри», указывал сам Чуковский. Ритмы и мотивы «Мцыри» узнаются, когда Крокодил рассказывает своим сородичам о печальной участи зверей в городских зоопарках. В поэмах есть немало похожих фрагментов.

Николай Некрасов был одним из любимых поэтов Чуковского и предметом его литературоведческих исследований. Неудивительно, что былинный слог Некрасова нашел отражение в стихах самого Чуковского. В частности, опасное приключение Лялечки из »Крокодила» современники справедливо сравнивали с »Балладой о двух великих грешниках» Некрасова. Преемственность была настолько яркой, что ее заметила даже Надежда Крупская. Это сопоставление оказалось роковым для «Крокодила»: власти сочли неуместным пародирование революционного поэта, сказка еще долго не выходила в печать.

По сказке снят мультфильм «Ваня и крокодил».