Гений, покоривший мир. Творческое наследие М. А. Шолохова в социокультурном восприятии датчан

 

В статье Л. М. Слюсаренко, предлагаемой вашему вниманию, анализируется восприятие произведений М.А. Шолохова в Дании на фоне таких исторических событий ХХ века, как Октябрьская революция в России, Вторая мировая война. Осмысление позиции М.А. Шолохова как культурного по- средника между Россией и Скандинавскими странами является неисследованным феноменом, требующим пристального внимания.

Автор делает вывод об общности взглядов русского писателя и датского народа на ценностные ориентиры, о принятии датчанами утверждаемых в произведениях и выступлениях Шолохова идеях народности, неразрывной связи человека с землей, где он родился, человеческой жизни как высшей ценности.

 

Л.М. Слюсаренко

ТВОРЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ М.А. ШОЛОХОВА

В СОЦИОКУЛЬТУРНОМ ВОСПРИЯТИИ ДАТЧАН

 

Произведения русского писателя М.А. Шолохова явились объектом рецепции представителей многих культур – не только европейских, но и азиатских, и западных. Прошлый век вывел взаимодействие культур в новое измерение – пережитые народом глобальные изменения, связанные с развитием научно-технических технологий, событиями Первой и Второй мировых войн, привели к необходимости ведения диалога, способного дать ответы на остающиеся открытыми вопросы. По наблюдению В.С. Библера, «в XX веке типологически различные «культуры» (целостные кристаллы произведений искусства, религии, нравственности...) втягиваются в единое временное и духовное «пространство», странно и мучительно сопрягаются друг с другом <…> Культуры Европы, Азии и Америки «толпятся» в одном и том же сознании; их никак не удается расположить по «восходящей» линии («выше – ниже, лучше – хуже»). Одновременность различных культур бьет в глаза и умы, оказывается реальным феноменом повседневного бытия современного человека» [1. C. 354]. В этой связи произведение одной культуры (художественное, философское, нравственное) выступает средством общения с другой культурой, ощущающей потребность изучить (прочувствовать, испытать) опыт первой, интегрируя его в собственную реальность. При этом, учитывая возможность появления большого количества новых смыслов, толчком для которых явилось данное произведение, оно само остается «замкнутым на себя», потому что «как бы ни про- являл свою произвольную силу читатель, как бы он ни домысливал произведение, он ни на йоту не изменяет исходный текст, исходную суть произведения» [1. С. 347].

В Скандинавских странах произведения Шолохова обрели особую благодатную почву, потому что с этими странами было очень много точек соприкосновения, существовало общее культурное поле, взаимодействие еще до прихода Шолохова в литературу. Предметом размышлений в данной статье станет социокультурное восприятие творчества писателя датским народом, его взаимодействие с деятелями культуры на различных этапах истории России и Дании, поскольку эта тема содержит богатейший материал для исследований. В настоящее время вопрос исследования диалога культур особо актуален, так как именно форма диалога способствует наиболее полноценному и «экологичному» взаимодействию культур. В этой связи тема диалога культур России и Дании в ХХ веке заслуживает пристального внимания по нескольким причинам. Обе стороны диалога были взаимно заинтересованы: русскому народу, пережившему потрясения, требовался пример эволюционно развивающегося народа; датчан, напротив, интересовали процессы построения общества после глобальных перемен, ведь социальные противоречия, возникающие в процессе развития общества, были схожими у обоих народов. Творчество М.А. Шолохова, а именно переведенный в 1930-е годы на датский язык роман «Тихий Дон», сразу же стало предметом диалога на волновавшие вопросы. Попытку проанализировать данную область предпринимали в своих работах К.И. Прийма, Н.И. Крымова, Э. Хорскьер и другие исследователи. Со временем данная тема дополнилась множеством новых фактов, проливающих свет на позицию писателя в контексте русско-скандинавского диалога культур. Цель настоящего исследования – проанализировать причины, предопределившие интерпретацию произведений М.А. Шолохова датчанами; определить параллели социальных процессов в русской и датской культурах ХХ века сквозь призму художественной литературы, место М.А. Шолохова в возникшем диалоге культур. Новизна данного исследования заключается в малой степени изученности творческого наследия М.А. Шолохова как предмета русско-датского диалога культур, между тем как обращение к данной теме позволит по-новому оценить влияние писателя на дальнейшее развитие русско-датских культурных контактов. Для изучения данного вопроса применялись следующие методы исследования – культурно-исторический, компаративный, биографический. Источниковой базой послужили труды русских и зарубежных исследователей культуры и литературы XX-XXI вв. – В.С. Библера, М.М. Бахтина, Д.М. Шарыпкина, К.И. Приймы, К.К. Кристенсена, Н.С. Харитоновой других.

В своих исследованиях известный скандинавист Д.М. Шарыпкин отмечает, что в силу многих причин «наиболее влиятельной в культурном отношении скандинавской страной XIX в. была Дания», и Копенгаген, как крупнейший культурный центр Скандинавии, стал родиной «эстетической теории скандинавской реалистической литературы» [2. С. 11]. Эту же мысль дополняет в своих работах Карстен Кристенсен, доктор исторических наук, куратор музея Биллунда в Дании. Кристенсен объективно исследует историю датско-русских взаимодействий с начала XVIII века до нашего времени. Он отмечает прочные культурные связи, существовавшие уже в XVII веке. И если говорить о времени замещения романтизма реализмом, то для Дании, как подчеркивает Кристенсен, наибольшую роль в этом направлении сыграло наследие И.С. Тургенева, который «начал заполнять пустоту в датской литературе, возникшую после того как романс исчерпал свои возможности на родине и утонул в эпигонстве» [3]. Тургенев принес реализм с психологической проницательностью и глубинным вниманием к характеру. Немалое влияние имели в датской литературе Л.Н. Толстой, Ф.М. Достоевский и, конечно же, А.П. Чехов. Необходимо заметить, что это был процесс, осно ванный на уже существующем взаимодействии датской и русской духовных сфер. Здесь нельзя избежать имени основателя философского течения экзистенциализма Сёрена Киркегора, датского писателя и философа. Зайцева Т.Б. справедливо отмечает, что «философия датского мыслителя и писателя является «точкой опоры», своеобразной теоретической базой и одновременно объектом сопоставления, что и позволяет обнаружить в творчестве того или иного русского писателя особый тип философствования или мироотношения, философскую или культурную парадигму и одновременно неповторимые особенности индивидуального переживания бытия» [4. С. 13].

Глубокое духовное родство между датским философом Сёреном Киркегором и русским писателем Федором Достоевским отмечал в своих работах исследователь Копенгагенского университета А. Фришман [5. С. 590]. Русский культуролог Н.Ф. Болдырев констатировал общие параллели мироощущения Киркегора и Льва Толстого, это и «могучая воля в исследовании «абсолютного дна» своей души, нашедшая воплощение в многочисленных дневниках, и переживание отчаяния («болезни к смерти»), и знание о трех стадиях внутреннего пути человека, и одиночество, непонимание со стороны окружающих» [6. С. 275]. И, наконец, Чехов явился отражением «киркегоровской парадигмы» [7. С. 11]. Отражение философской мысли Киркегора в произведениях русских писателей Толстого, Достоевского, Чехова упомянуто не случайно. М.А. Шолохов, писатель «нового времени», будет впоследствии рассматриваться скандинавской аудиторией как продолжатель традиций Л.Н. Толстого.

Период с середины 1880-х до начала 1920-х гг. между Россией и Скандинавией явился весьма активным на предмет культурного взаимодействия. Н.С. Харитонова отмечает, что «основной тенденцией того времени являлось стремление к созданию тесных и плодотворных международных культурных контактов» [8. С. 97]. Эпоху ХХ века в русской литературе Кристинсен называет «ренессансом» [3], начавшимся в 1920е гг. Он отмечает, что самым заметным явлением стали произведения М.А. Шолохова, появившиеся в Дании в середине 1930-х годов. Роман «Тихий Дон» М.А. Шолохова как целое полотно о мире донских казаков, который перевернули события Октябрьской революции, стал для датчан откровением, настоящим открытием того, что происходило с русским народом в новом строящемся государстве.

Так сложилось, что еще до прихода творческого наследия М.А. Шолохова в датскую культуру она уже находилась в ожидании произведений подобного направления. И немалую роль в этом сыграли датские пролетарские писатели, идущие по пути развития реализма и уже пожинающие его плоды.

В начале ХХ в. творчество Мартина Андерсена Нексе явилось новым этапом в развитии общественного сознания, отражающим нарастание сил пролетариата и обострение классовой борьбы в Дании. Нексе становится первым писателем датского рабочего класса и одним из крупнейших пролетарских писателей мира, продолжающим реалистические традиции датского искусства. Зная о событиях Октябрьской революции в России, он приветствовал победивший русский пролетариат, выражал уверенность в том, что победа социализма – явление исторической необходимости, говорил об интернациональной пролетарской солидарности. «Борющемуся русскому народу» Нексе посвятил новеллистический сборник «Пассажиры незанятых мест» (1921) [9. С. 32].

В ноябре 1927 г. Нексе с несколькими другими зарубежными писателями посетил А.С. Серафимовича в Советском Союзе. Писатель представил им Михаила Шолохова и сказал: «Запомните название – «Тихий Дон». И имя – Михаил Шолохов… <…> Друзья мои! Перед вами великий писатель земли русской, которого еще пока никто не знает, но попомните мое слово: вскоре его имя узнает вся Россия, а через два-три года – и весь мир!..» [10. С. 7]. Действительно, менее чем через десять лет Шолохов становится известен всей Европе, а затем и всему миру.

Как только роман «Тихий Дон» был опубликован в Дании (1932), в газетах часто появлялись рецензии на переводимые книги романа. Его называли «документом эпохи, гремящим на весь мир» [11. С. 138], сравнивали и отмечали близость с исландскими сагами и романом «Война и мир» Л.Н. Толстого, называя Шолохова «новым великим русским писателем, новым Толстым, вышедшим из окопов, но живущим требованиями реализма наших дней» [12. С. 140]. Вместе с тем у многих роман вызвал уверенность в том, что написан он эмигрантом – критиков поразила независимость взглядов русского писателя. Хеннинг Келлер пишет: «Секретарь Советского посольства Оге Йорген- сен обратил мое внимание на то, что Михаил Шолохов, автор «Тихого Дона», не является, как я думал, эмигрантом, а живет в Советской России. В связи с этим я охотно заявляю, что этого заметить по книге Шолохова нельзя, и что изложение настолько строго объективно, что мне казалось само собой разумеющимся, что он написан за рубежом. Такой роман, как «Цемент» Гладкова явно свидетельствует о присутствии властей, как и ряд других советско-русских романов, которые я прочитал. Тем больше чести выпадает на долю Шолохова» [13]. Его творчество воспринималось отражением современной действительности. В книге «Два мира» (1934) М.А. Нексе писал о Шолохове как о ярком примере живой связи писателя с народом: Шолохов «жил среди донских казаков, участвовал во всей их жизни и написал большой роман при живейшем участии окружающих» [14. С. 155]. В декабре 1934 года М.А. Нексе с писателями встречал М.А. Шолохова у себя на родине в Дании. Для Михаила Александровича это была первая долгожданная поездка в Скандинавские страны. 3 января 1935 года он выступил в Копенгагене с докладом о советской литературе, который произвел огромное впечатление на писателей, журналистов, книгоиздателей. Мартин Андерсен Нексе в своей речи отметил выдающуюся роль творчества Шолохова в истории мировой литературы [15. С. 144]. Выражая народное мнение о творчестве молодого писателя, Нексе уже тогда отнес его к мировой литературе, почувствовал всечеловеческую значимость произведений Шолохова.

Вторая мировая война явилась новым этапом осмысления русского национального характера. Победа, одержанная Советским Союзом в войне против фашизма, и последовательная борьба советского народа за сохранение мира вызвали симпатию и дружеский настрой многих народов, ощутивших дыхание войны, к нашей стране. Это напрямую коснулось литературы как основного источника формирования и восприятия духовно-нравственного облика человека. Еще более возросло внимание к произведениям М.А. Шолохова. Этот процесс происходил по нескольким причинам. Во-первых, в годы немецкой оккупации многие библиотеки Дании, Норвегии были сожжены фашистами с особым рвением к уничтожению русской литературы. Между тем именно «Тихий Дон» Шолохова в середине 1930-х гг. обрел такую популярность, что с ним просто не успели ознакомиться в полной мере – все изданные экземпляры были раскуплены, а затем спрятаны из-за угрозы фашистских преследований. Во-вторых, доходившие в народ от участников Движения Сопротивления сведения о том, что Шолохов весь период войны служил военным корреспондентом и взялся за новый роман о войне, вызывали еще больший интерес к личности писателя. Поэтому, как только начала налаживаться мирная жизнь, в Дании активно начинают переиздание «Тихого Дона», первой книги «Поднятой целины». Здесь нельзя не упомянуть о сотрудничестве Михаила Шолохова с датским издательством «Гюльдендаль», длившемся несколько десятилетий. Директором издательства был крупный общественный деятель Отто Линдхардт, сыгравший заметную роль в укреплении сотрудничества русских и датских деятелей литературы и искусства [16]. С Шолоховым Линдхардт был знаком лично, приезжал несколько раз в Вёшенскую.

Писатель Ханс Кирк, продолжатель литературных традиций М.А. Нексе, по выходе в свет датского перевода «Поднятой целины» (1947) отмечал: «Величие Шолохова заключается в его эпическом таланте, в его правдивости. У него то же спокойное дыхание, что и у Льва Толстого в «Войне и мире». В его романе «Поднятая целина» описан трудный период построения русского общества, переход от единоличного хозяйства к коллективному <…> Обо всех событиях рассказывает Шолохов в живописных главах с таким человеческим юмором и сочувствием, равного которому трудно найти» [17. С. 247]. И, считая роман одним из выдающихся достижений художественной литературы, Ханс Кирк добавляет: «Если какой-нибудь писатель и заслуживает Нобелевской премии, то это Шолохов» [17. С. 247].

В 1957 году Михаил Шолохов встретился с Хансом Кирком, Хансом Шерфигом и другими писателями во время пресс-конференции с прозаиками Союза датских писателей. Михаил Александрович выдвинул идею о конгрессе писателей, рассказал о своей работе над «Поднятой целиной» и «Они сражались за Родину». Представители датской общественности выступили за сближение русской и скандинавской культур, обмен произведениями искусства.

В ту первую послевоенную поездку в Данию М.А. Шолохов посетил известную писательницу Карен Бликсен. Он приехал в имение Рунгстедлунд по ее личному приглашению. Переводил их беседу датский писатель Гюннер Герсов. В статье «Литература и сосуществование» он вспоминал, какой необыкновенно теплой была встреча М. Шолохова и К. Бликсен. Прощаясь, Карен тонко заметила: «Искусство объединит народы!» [18. С. 133]. Творчество Бликсен и Шолохова различно по литературному направлению. Михаил Шолохов – последователь реализма, все его произведения – ярчайший пример литературного описания современной ему жизни, он жил в окружении героев его произведений. Творчество же Карен Бликсен стоит особняком в литературе ХХ века, так как она, напротив, оставляет реализм и создает свой фантастический, не похожий на современный мир. Однако этих писателей сближали общечеловеческие принципы. Они были гуманистами, для которых наибольшую ценность и в жизни, и в литературе представлял человек, его свобода и право на мирное существование. Творчество обоих проникнуто безграничной любовью к природе, видением неразрывной связи человека со средой, в которой он родился. Очень точно о сходстве жизненных позиций Бликсен и Шолохова высказался внук писателя, А.М. Шолохов: «Оба – невероятно цельные характеры, сильные люди, способные, с одной стороны, превозмочь любые сложности, выдержать любое испытание, а с другой стороны, радующиеся жизни во всех ее проявлениях, полнокровно живущие. Хемингуэй, кстати, с которым у деда так и не сложилось встретиться, был тоже из этой породы людей и другом Карен Бликсен» [19. С. 10]. Бликсен обещала приехать в Советский Союз и посетить М.А. Шолохова в Вёшенской, но этому не суждено было осуществиться из-за состояния ее здоровья.

В конце мая 1959 года М.А. Шолохов принимал датчан у себя в Вешенской. В составе группы датских писателей, участников III съезда писателей СССР, в Вешенскую прибыли: писатели Ханс Кирк и Ханс Шерфиг, председатель датского Союза писателей Эжен Лонгбю и переводчик Эрик Хорскьер. Вместе с датчанами приехали и советские литераторы – киевский драматург Василь Мынко, ленинградский поэт Александр Решетов и прозаик Сергей Воронин. Михаил Александрович оказал датским коллегам очень теплый прием, познакомил их с донской природой, станичниками, казачьей кухней. Было много бесед о современном искусстве, жизненных ценностях, о которых должен говорить художник в своих произведениях. Сергей Воронин (корреспондент ленинградского журнала «Нева» в 60-е гг.), находившийся также в то время в гостях у писателя, с удовлетворением отмечал, насколько хорошо Шолохов разбирается в датской литературе. Диалог русского и датских писателей был очень насыщенным [20. С. 83]. Необходимо подчеркнуть, что для таких представителей датской культуры, как Ханс Кирк, Ханс Шерфиг, Херлуф Бидструп (всемирно известный художник-карикатурист), Эрик Хорскьер, произведения которых были отражением жизни народа, простых датских рабочих, Михаил Александрович Шолохов, его позиция в литературе, а также как общественного деятеля были своеобразным маяком, объединяющим народы в общем стремлении к равенству, гуманизму, созиданию. Ганс Шерфиг, поздравляя Шолохова с 60-летием через крупную датскую газету писал о том, что «…весь мир читает его крупнейшие романы – «Тихий Дон», «Поднятая целина»…

Благодаря этим книгам мир донского казачества стал частью нашей собственной жизни. Так бывает с большой литературой – ее не читают, ею живут. Речь идет не об описании любопытных границ нашего собственного бытия» [21]. Шерфиг, как художник, указывал на непреходящую ценность книг Шолохова, на всечеловеческую ценность шолоховского наследия. В 1965 году тираж произведений М.А. Шолохова Дании составил около 80 000 экземпляров. Директор издательства «Гюльдендаль» О. Линдхрадт в письме к Константину Прийме отмечал, что, на его взгляд как издателя, привлекает читателей в произведениях М.А. Шолохова: «Его великолепные, незабываемые описания природы, проникновение в души героев, глубокое человеческое сострадание, высокий талант одухотворения характеров, краткость в стиле и свобода мысли, авторская откровенность и оптимизм, – на мой взгляд, более всего пленяют нашего читателя» [22]. Далее в своем письме Линдхардт добавил, что в скором времени тираж «Тихого Дона» достигнет 100 000 экземпляров.

Михаил Александрович способствовал продвижению датской литературы в нашей стране, лично рекомендовал издательствам публиковать произведения таких датских писателей, как Хильмар Вульф, Ганс Кирх, Ганс Шерфиг, многих других скандинавских писателей. Он высоко оценивал творчество художника-карикатуриста Херлуфа Бидструпа. Анализируя характер рецепции творческого наследия писателя в Дании, можно отметить, что для жителей этой страны Шолохов стал образцом преданности писательского пера народу, искреннего служения ему. В данной ситуации существующий советский тоталитарный строй лишь способствовал кристаллизации писательского предназначения, пониманию того, что именно такие условия породили нового русского писателя, способствовали его становлению и выражению народного естества. Датчане единодушно признавали неразрывную связь русского писателя с народом, из которого он вышел и которого запечатлел в своих произведениях, их поразило отсутствие границы между тем, что происходило в реальной жизни, и тем, что описывает Шолохов в романах. Общественная и творческая деятельность писателя, его личная позиция явились для датского народа отражением социокультурных явлений, происходящих в России ХХ века. Связи писателя с Данией еще не исчерпаны и полностью не изучены. Для погружения в данную область необходимо изучить архивы датских литературных музеев, библиотек, личностей, входивших в круг общения М.А. Шолохова, их эпистолярное наследие.

 

Литература

 

 1. Библер В.С. На гранях логики культуры книга избранных очерков. М., 1997. 2. Шарыпкин Д.М. Русская литература в Скандинавских странах. Л.: Наука, 1975.

11 c.

3. Кристенсен К.С. Взаимное влияние русской и датской литературы на протяже- нии веков. Описание и анализ результатов взаимного сотрудничества Дании и России в области литературного творчества // Studia Humanitatis. 2018. № 4. URL: http://st- hum.ru/content/christensen-cs-mutual-significance-literature-denmark-and-russia-throughout-ages- description (дата обращения: 6.07.2020).

4. Зайцева Т.Б. Художественная антропология А.П. Чехова: экзистенциальный ас- пект (Чехов и Киркегор): автореф. дис. … д-ра филол. наук. Екатеринбург: Уральский федеральный университет имени первого президента России Б.Н. Ельцина, 2015 г.

5. Фришман А. Достоевский и Киркегор; диалог и молчание // Достоевский в конце XX века: сб. статей / сост. К.А. Степами. М.: Классика плюс, 1996.

6. О пути Льва Толстого с постоянной оглядкой на Киркегора) // Лев Толстой, сам свидетельствующий о себе и своей жизни / Янко Лаврин. Челябинск: Урал LTD, 1999.

7. Нойхойзер Р. Чехов и киркегоровская парадигма. Цит по: Зайцева Т.Б. Художе- ственная антропология А.П. Чехова: экзистенциальный аспект (Чехов и Киркегор): автореф. дис. … д-ра филол. наук. Екатеринбург: Уральский федеральный университет имени первого президента России Б.Н. Ельцина, 2015 г.

8. Харитонова Н.С. Взаимодействие художественных культур России и стран Скандинавии на рубеже XIX-XX веков // Вестник ВГИК № 2 (24). 2015.

9. Литература скандинавских стран. История зарубежной литературы после Ок- тябрьской революции. Часть I. 1917-1945 гг. М.: изд-во Московского университета, 1969. 32 c.

10.                Прийма К.И. Мировое значение «Тихого Дона». Полвека «Тихому Дону»:

доклады и выступления // Дон. 1978. № 7.

11.                Шюберг. Ф. Казацкий роман // Дагенс Нюхетер. Копенгаген, 1932. 20.04.

12.                Фратер о романе «Тихий Дон» М. Шолохова // Лолланс-Фальстерс. Венстреб- лад. 1932. 13 мая.

13.                Келлер Х. Михаил Шолохов // «Берлингске Тиденде» 13.05.1932. Архив К.И.

Приймы. Фонды ГМЗШ (Государственный музей-заповедник М.А. Шолохова). КП-2808/1276.

14.                Неустроев В.П. Мартин Андерсен Нексе. М., 1969. 155 c.

15.                Прийма К.И. «Тихий Дон» сражается. М.: Советская Россия, 1975. 144 c.

16.                Слюсаренко Л.М. М.А. Шолохов в Дании. К истории отношений писателя с издательством «Гюльдендаль» // Мир Шолохова. № 1 (9). 2018.

17.                Михаил Шолохов. Сборник статей. Л.: Издательство Ленинградского универ- ситета, 1956 г. 247 c.

18.                Герсов Г. Литература и сосуществование // Михаил Шолохов в воспоминани- ях, дневниках, письмах и статьях современников. Кн. 2. 1941-1984 гг. М., 2005. 133 c.

19.                Шолохов А. Он был проводником национальной культуры (интервью) // Мир Шолохова. № 1 (13). 2020. 10 с. 20. Воронин С. Всегда рядом // Михаил Александрович Шолохов: [сборник]. М.: Правда, 1966. 315 с.

21.                Шерфиг Ганс. Шолохову 60 лет // Land og folk 22.05.1965 № 207. Фонды ГМЗШ. КП2808/636.

22.                Линдхардт О. – К. Прийме от 5.04.1965 (письмо). Дания, издательство «Гюль- дендаль» // Фонды ГМЗШ. КП-2808/1255.

 

Источник:

Слюсаренко, Л. И. Творческое наследие М. А. Шолохова в социокультурном восприятии датчан / Л. И. Слюсаренко // Культурная жизнь Юга России. – 2020. - № 3. – С. 142-150.