Трагедии и мистификация Ромена Гари

21 мая 1914 года родился французский писатель с российскими корнями Ромен Гари (Роман Касев)

Людям нужны легенды. В них верят и простые смертные, и гении. Более того, последние, укрепляя в веру в правдивость окружающих их имя легенд в сердцах и умах других, начинают сами в них верить еще больше. Ромена Гари эти легенды окружали с детства, и, что самое интересное, они вполне мирно уживались с действительностью. Если брать за основу реальную биографию писателя, он родился в литовском Вильно в 1914 году в семье польских евреев Арье-Лейба Касева и Мины Овчинской, актрисы провинциального театра, выступающей под псевдонимом Нина Борисовская. Правда, тогда Ромена Гари еще звали Ромой Касевым. Позднее отец ушел из семьи, и все заботы по воспитанию горячо любимого сына взяла на себя мать. 

Если же верить рассказам самой Мины Овчинской, ее ненаглядный Ромушка родился, когда они уже жили в Москве, в результате роковой страсти, вспыхнувшей между нею и прославленным актером немого кино Иваном Мозжухиным. И хотя Роман носил фамилию Касев, они с матерью предпочитали верить в эту красивую историю.

Себя саму Мина Овчинская считала великой актрисой, таланту которой помешали в полной мере раскрыться революция и все тяготы того неспокойного времени. Так ли это было на самом деле, или ее дарование не стеснили бы провинциальные подмостки – сказать уже трудно. Достоверно известно лишь одно: единственная роль, которую она исполняла вдохновенно, которой она жила и дышала, была роль матери. Она шила шляпки, торговала бижутерией, ходила по квартирам и предлагала якобы фамильные драгоценности, принадлежавшие эмигрировавшим из России великим князьям и княгиням (в 1928 году, получив после долгих ожиданий вид на жительство во Франции, они из Польши перебрались в Ниццу), работала педикюршей, была совладелицей овощной лавки и конторы по торговле недвижимостью и даже держала что-то вроде мини-гостиницы для собак – и все для того, чтобы ее Ромушка ни в чем не нуждался. 

Ее мальчика ждет слава – нужно лишь найти тот кратчайший путь, который к ней приведет. «Ты будешь французским посланником! Тебя будут обожать женщины! – восклицала она, утирая счастливые слезы, – только надо набраться терпения». Фехтование, стрельба, верховая езда, занятия музыкой, живописью, балет, сценический кружок – было перепробовано множество вариантов, но в итоге было решено остановиться на литературном поприще. Как напишет потом Гари в романе «Обещание на рассвете», тогда литература казалась ему «последним пристанищем для тех, кто не знает, куда податься».

Первая книга Гари «Европейское воспитание», посвященная теме антифашистского подполья в Польше, вышла в свет в 1945 году и сразу же завоевала признание. К этому времени Ромен Гари – уже капитан ВВС Франции, Кавалер ордена Почетного легиона и начинающий дипломат. До войны Роман Касев успел окончить юридический факультет, получить диплом филолога-слависта, отучиться на Высших военных курсах и в летной школе; кроме русского и французского, он отлично знал польский, немецкий и английский языки – обо всем этом позаботилась мать. Роман Касев мечтал о звании лейтенанта, но стал единственным из курсантов, кто его не получил: ему присвоили звание сержанта. Возможно, причина была в том, что гражданином Франции он стал недавно, а возможно, сыграли свою роль и антисемитские настроения. Чтобы не расстраивать мать и не разрушать ее веру в горячо любимую Францию, Роман придумал историю, будто он соблазнил жену коменданта школы, и на него возложили дисциплинарное взыскание. «Дон Жуан! Казанова! Я горжусь тобой, мой мальчик!» – был ее ответ.

Военная одиссея Романа Касева началась сразу же после капитуляции Франции: он не мог смириться с тем, что правительство Виши пошло на сотрудничество с Германией. Надежды на продолжение борьбы он связывал с Англией, поэтому главной задачей для него было перебраться через Ла-Манш. Путь к английскому берегу был долог и труден, но в итоге он все-таки до него добрался. Здесь он вступил в ряды «Свободной Франции» и здесь началась его служба в составе бомбардировочной эскадрильи французских ВВС. Вера Мины, что с ее сыном на войне ничего не случится, была непоколебима. Как самый крайний вариант она допускала ранение в ногу. Роману не удалось избежать ранений и брюшного тифа, но он выжил – к бескрайнему удивлению врачей, уже поставивших на нем крест. Он не боялся собственной смерти – он знал, что вера матери убережет его, но он видел столько смертей вокруг, что не думать об этом не мог. Чтобы отвлечь себя, он писал «Европейское воспитание».

Весной 1944 года из-за тяжелого ранения Роман Касев был выведен из боевого состава войск и назначен секретарем генштаба в Лондоне. В 1945 году его пригласили на работу в Министерство иностранных дел. Мечты матери стали сбываться. Но самой Мины Овчинский уже не было в живых – за три с половиной года до возвращения сына она умерла от рака желудка. За несколько дней до смерти она написала ему 250 писем – на фронт Роману их отправляла ее подруга. Об этом всем он узнал, только когда вернулся в Ниццу.

В 1956 году за роман «Корни неба» Ромен Гари получил Гонкуровскую премию – главную премию Франции. По правилам, эту премию автор может получить только один раз в жизни – Ромену Гари это удалось дважды, но об этом чуть позже. К этому времени он уже добился многого: признания, солидных литературных гонораров, его окружали интересные люди, он пользовался успехом у женщин. Казалось бы, у него было все. Кроме любви. 

После смерти матери в душе образовалась огромная пустота, и он ничем не мог ее заполнить. Он нуждался в заботе и нежности и сам хотел заботиться и любить кого-то. И больше всего он боялся, что об этой слабости узнают другие. В своих интервью Гари старался произвести о себе впечатление как о ловеласе (к слову, в пору его дипломатической службы за ним закрепилось прозвище «секс-атташе»), он говорил, что любит всех женщин на свете и всеми ими интересуется как писатель. Но на самом деле он ждал и искал одну-единственную женщину – свою женщину.

Джин Сиберг стала для Гари воплощением его идеала. Они познакомились, когда сам Гари был еще женат на английской писательнице и журналистке Лесли Бланш, а Сиберг была замужем за французом Франсуа Морелем. Гари – 45 лет, Сиберг – 21 год. Он – признанный писатель, она – многообещающая актриса, прославившаяся после фильма «На последнем дыхании», где она снялась в главной роли вместе с Жан Полем Бельмондо. Ради Гари Джин Сиберг ушла от мужа; через несколько месяцев, узнав о беременности Джин, Лесли Бланш дала согласие на развод. Вскоре у них родился сын Александр Гари.

В то время Джин Сиберг была в зените славы: она получала новые контракты и разъезжала по всем миру. Гари всюду следовал за ней, поначалу получая удовольствие от путешествий. Но со временем его стала одолевать тоска по собственному дому, семейному очагу, он чувствовал себя старым и никому не нужным. «Разница в возрасте ужасна, когда вы женаты на молодой женщине, которой на несколько веков меньше, чем вам. Тем более если у вас на загривке сидят Вольтер и Ларошфуко», – напишет он в романе «Белая собака». И все-таки они могли быть счастливы – если бы не феминистические убеждения Джин, если бы не ее увлеченность борьбой за равенство всех народов и если бы не всепрощающая к ней любовь Гари.

Джин стала ярой сторонницей террористической организации «Черные пантеры», выступая в их защиту с пламенными речами и щедро жертвуя деньги «на борьбу», которые ей давал Гари. Он пытался ей объяснить, что «иногда черный – подонок не потому, что он черный, а потому, что он подонок», но Джин не хотела его слушать. «Черные пантеры» требовали все больше и больше денег, а по пятам за ней всюду следовало ФБР.

В 1970 году центральные издания в Лос-Анжелесе (где тогда жили Гари и Сиберг) – газета Los Angeles Times и журнал Newsweek – не без поддержки ФБР развернули против Сиберг кампанию. Журналисты обвиняли ее не только в содействии террору, но и в любовной связи с главой «Черных пантер», утверждая, что она беременна от него: Джин тогда ждала второго ребенка. Гари всеми силами пытался ее защитить от травли, но его никто не слушал: что мог сказать жалкий стареющий муж, который во всем потворствует своей жене? Гари увез жену в одну из клиник в Швейцарии, но трагедии избежать не удалось: ребенок родился преждевременно и умер, прожив несколько дней. После похорон дочери, которую Гари официально признал своим ребенком (он даже организовал специальную пресс-конференцию для журналистов) и назвал в честь матери Ниной, супруги покинули Америку и вернулись во Францию.

Джин Сиберг так и не смогла оправиться от удара: несколько раз, в годовщину рождения дочери, она пыталась покончить с собой. Она уже нигде не снималась. Врачи прописывали ей снотворное и антидепрессанты, вскоре она впала в зависимость от лекарств, а затем перешла на наркотики. Гари боролся за нее, как мог: она лечилась в лучших наркологических клиниках, но все было безуспешно. Джин снова включилась в борьбу за права угнетенных, на этот раз – дискриминируемых алжирцев, и стала любовницей одного из их лидеров. Он был моложе ее на восемь лет и регулярно снабжал ее наркотиками. В конце концов Гари и Сиберг расстались. Он продолжал о ней заботиться, купил ей квартиру в доме, где жил сам вместе с сыном, чтобы она могла видеться с мальчиком, но трагический финал был неизбежен. Одним сентябрьским утром 1979 года тело Джин Сиберг без признаков насильственной смерти было обнаружено на заднем сидении ее белого Renault. Рядом валялась бутылка с минеральной водой и флакон с барбитуратами. Ей был 41 год.

Еще до всех этих трагедий для Гари настали тяжелые времена. И дело было не только в семейных проблемах – его новые книги принимались очень сдержанно, он перестал бы интересен, в литературных кругах стали говорить, он исчерпался. Вначале Гари и не планировал затевать всю эту мистификацию, лишь в последний момент он решил выпустить свой новый роман «Голубчик» под именем Эмиля Ажара: по его собственному признанию, «писательская известность, вся система мер и весов, по которой оценивались мои книги, были несовместимы с самим духом этого романа». Рукопись была прислана во Францию из Бразилии стараниями одного из друзей Гари: по легенде, тот познакомился с многообещающим автором в Рио, который сам привезти во Францию рукопись не мог – он был не в ладах с законом и попросил ему помочь. С незначительными правками роман был напечатан в 1974 году. Издательство Mercure de France заключило с Эмилем Ажаром контракт на публикацию пяти романов. Гари ликовал: по своей дерзости и размаху затеянная им мистификация ничуть не уступала затее Макферсона, выдавшего в начале XIX века свои поэмы за труды мифического поэта Оссиана.

Критики восхваляли новую звезду, появившуюся на литературном небосклоне, а внимательные читатели недоумевали: как, разве вы не узнаете в этих книгах Ромена Гари? Тот же стиль, любимые авторские обороты и выражения, схожие характеры… «Нет, Гари на это неспособен!» – утверждали критики. Между тем самый простой сравнительный анализ текстов доказал бы, что Гари и Ажар – это одно и то же лицо, но критикам не было до этого никакого дела: Гари сдан в архив, и это освобождало их от необходимости перечитывать его книги. Но и сам Гари признаться в авторстве уже не мог – в своей игре он зашел слишком далеко.

Следующий роман Ажара «Вся жизнь впереди» получил Гонкуровскую премию. К этому времени Гари вывел на сцену свою двоюродного племянника Поля Павловича. Эмиль Ажар был слишком необщителен – избегал интервью и встреч с читателями, гонорары ему пересылались по почте, и такая нелюдимость уже наводила на подозрения. Изначально Гари планировал, что Павлович появится в свете с вымышленной биографией, все убедятся, что Эмиль Ажар действительно существует, а когда шумиха вокруг него утихнет, исчезнет, и Гари сможет и дальше спокойно писать под этим всевдонимом. Павлович с удовольствием принял приглашение сыграть Эмиля Ажара и до того увлекся этой ролью, что обнародовал свою подлинную биографию вместо вымышленной и разрешил напечатать свою фотографию в прессе. Дело дошло до того, что он стал требовать от Гари рукописи романов. Благодаря Эмилю Ажару Павлович был приглашен на должность главного редактора в Mercure de France и вскоре уже сам определял судьбу начинающих авторов.

Ромен Гари уже не был ведущим в этой игре – более того, он уже не был ее участником: материализовавшись, Эмиль Ажар вытеснил его из придуманного им самим мифа. И он уже ничего не мог изменить. Да и не хотел. Второго декабря 1980 года, вернувшись в пять часов вечера свою парижскую квартиру, Гари снял костюм, носки и туфли, лег на кровать и застрелился. За два дня до самоубийства он написал эссе «Жизнь и смерть Эмиля Ажара», указав в завещании, что оно должно быть опубликовано через год после его смерти. На столе он оставил предсмертную записку: «Никакой связи с Джин Сиберг. Любителям разбитых сердец просьба не беспокоиться. Конечно, можно отнести это на счет депрессии. Но тогда надо признать, что я пребываю в ней всю свою сознательную жизнь и что именно она помогла мне состояться как писателю… Я наконец достиг предела самовыражения».

 

Источник публикации:

Бендарская, Д. Смертельные иллюзии Ромена Гари / Д. Бендарская // Porussky.me [Электронный ресурс]. – Режим доступа : https://porusski.me/2018/09/05/01-romen-gari/

Обещание на рассвете

Драма по мотивам автобиографического романа Р. Гари