Книги-юбиляры. «Смерть героя» Ричарда Олдингтона

В 1929 году (95 лет назад) вышел в свет роман Ричарда Олдингтона «Смерть героя».

В предисловии Олдингтон рассказывает, как воспротивился желанию цензоров смягчить некоторые выражения и заменил их многоточием, предпочитая видеть свою книгу изуродованной, но честной. И я испытала приязнь к нему уже только за эту позицию, но когда дошла до фразы, вынесенной в заголовок рецензии, то поняла, что с книгой мы однозначно подружимся. В обычных обстоятельствах мне претит, когда автор отягощает книгу своей личной злобой, когда плюётся ядом и выносит оценку происходящему, не давая читателю сделать это самому, но «Смерть героя», как и «Окаянные дни» Бунина, - яд очищающий, целительный, жизненно необходимый, он смывает с людей налипшую грязь из лицемерия, ханжества, иллюзий и навязанных, ложных илеалов. Правда, вместе с кожей. Олдингтон режет холодным скальпелем по телу старой Англии. И в конце оставляет от неё только кости.

Эта книга начинается и заканчивается одним и тем же событием: гибелью молодого Джорджа Уинтерборна под пулемётным огнём ранним утром четвертого ноября 1918-го. Герой мёртв. Окончательно и бесповоротно. И его смерть встречена равнодушием со всех сторон: на неё наплевать и родителям Джорджа, и его жене, и любовнице, и так называемым друзьям. И даже стране, которой он отдал свой «священный долг». О чём же в таком случае будет рассказывать автор? Он начнёт издалека: с родителей Джорджа – двух достойных продуктов викторианской эпохи, и далее по порядку расскажет о детстве Джорджа, о полученном воспитании в мужской школе, о его устремлениях и личной жизни – обо всём, что привело героя к такому концу.

Родители Уинтерборна – Джордж-старший и Изабелла – восхитительны. Восхитительны в своей неприспособленности к жизни, в своей тупости, ханжестве самодовольном чванстве. Их помолвка – история встречи полового инстинкта с бытовой мелочностью и расчётом, на которые пуританская мораль набросила вуаль приличия. «Ах-любовь» - называет это Олдингтон. А их брак – полное и совершенное крушение. Юный Джордж (а пара в тот момент была настолько необразованна и тупа, что не связала его появление с провальным актом брачной ночи) был вынужден взрослеть в атмосфере дикого лицемерия, где естественность и искренность не имели прав на существование. Однако здоровое начало в Джордже оказалось слишком крепким и его не сломило ни родительское мракобесие, ни навязанное в школе поклонение мундиру, ни безумный свод правил буржуазного мирка, в котором считалось нормальным изменять супругам, а посвящать свою жизнь искусству – нет. Джордж вырвался из семейной клетки, связал свою жизнь с живописью и журналистикой и окунулся в мир лондонской богемы. Затем лишь, чтобы обнаружить там то же лицемерие, правда, подлакированное. Полученный удар был сильнее прежнего, и для полноты картины недоставало лишь ещё одного. Этим ударом для Джорджа стала война – квинтэссенция подлости, лицемерия и бессмысленности. Так, шаг за шагом, герой терял ориентиры, причины двигаться дальше, к чему-либо стремиться и жить.

Книга Олдингтона не просто антивоенный роман, где показывается ужас, приносимый войной; нет, «Смерть героя» - роман обличающий, это обвинительный акт государству и его гражданам. Показанная автором война – изнуряющая, серая, бессмысленная, уничтожающая последние проблески рассудка в человеке – является лишь вишенкой на торте, закономерным результатом лжи и подлости, царящих в обычной жизни. Ведь война начинается не с выстрелов на границе, а с воспевания мундира, власти, идеала мужественности, с мысли, что наша родина превыше всего, наша власть всегда права, а наши мальчики обязаны за неё умирать в независимости от своих взглядов и идеалов. Олдингтон полемизирует с Киплингом – прославленным певцом Британской империи, живым воплощением гимнов «Правь, Британия» и «Боже, храни королеву». Автор вопрошает: «За что? За что вы посылали своих детей на бойню? За что относитесь к людям как к клочку бесправного пушечного мяса?». И слышит в ответ тишину. Ведь признать бессмысленность происходящего, признать вину перед погибшими детьми – за их никчемную гибель, за то что они стали убийцами, - слишком тяжело. Гораздо проще твердить заученную формулу «погиб как герой», словно так факт смерти выглядит более приемлемо. Хотя чтобы героически умереть, большого ума не надо. Куда сложнее героически жить.

Подготовила Галина Владимировна Рязанова