8 ноября отмечается День Сибири.
...Год 1881. Российская
империя бурлит: от рук народовольцев пал император Александр II. По
свидетельствам современников, «вся Россия содрогнулась от ужаса и горя при
вести о мученической кончине царя-освободителя». На престол вступает Александр
III, который сразу же отходит от прежнего либерального курса своего родителя. Издан
знаменитый «Манифест о незыблемости самодержавия». Несмотря на заступничество
писателя Льва Толстого, философа Владимира Соловьева и других представителей
либеральной общественности, народовольцы-заговорщики осуждены и публично
казнены. Обновлен кабинет министров. Резко меняется курс внешней политики. К
Российской империи присоединены туркменские земли. В Малороссии антиеврейские
выступления достигают таких масштабов, что на усмирение высланы регулярные
войска.
И вот в это непростое время
сибирская общественность просит императора учредить государственный праздник —
День Сибири — в честь 300-летия присоединения ее к Российской империи.
«Надеюсь, — писал тогда государь, — что со временем, с Божьей милостью и помощью, обширный и богатый Сибирский край, составляющий уже три столетия нераздельную часть России, будет в состоянии нераздельно же с нею воспользоваться одинаковыми правительственными учреждениями, благами просвещения и усилением промышленной деятельности на общую пользу во славу дорогого нашего Отечества».
Праздник велено было отмечать «широко и щедро» 26 октября
(8 ноября), поскольку именно в этот день в
Житье в Сибири было опасное:
нередки были конфликты с коренными народами, недовольными произволом московских
воевод, утратой своих охотничьих и земельных угодий, действиями русских
поселенцев, которые безжалостно вырубали вековые леса, — и тогда свистели
стрелы, звенел металл, горели русские деревни, остроги, монастыри. Естественно,
ответ со стороны сибирских воевод чаще всего следовал жесткий, что тоже не
добавляло приязни во взаимоотношения коренных и пришлых. Хотя, надо отметить,
воеводам напрямую предписывалось обходиться с коренным населением, перешедшим
под руку Москвы, «ласково, а не неволей и жесточью». Хватало и лихого
разбойного люда, поскольку с конца XVII в. на каторжные работы в Сибирь стали
ссылать уголовных и политических преступников. С каторги бежали поодиночке и
группами, благо дело было не очень хитрое: качество охранной и конвойной службы
в те времена оставляло желать лучшего. Бежать-то бежали, но куда идти потом?
Пробираться назад за Урал? Опасно, слишком велика вероятность, что поймают, как
следует выпорют и вернут все на те же рудники… Потому и оставались беглецы в
Сибири, сбивались в удалые ватаги, промышлявшие лихими делами, доставляя много
хлопот воеводам и мирным поселенцам. Справедливости ради стоит отметить, что не
только злодеи укоренялись на новых землях — многие ссыльные и каторжные, честно
отбыв срок, тоже находили в Сибири новую родину. Кстати, сама «великая
кандальная дорога», протянувшаяся через всю Сибирь и известная как Сибирский
(Московский, Восточный) тракт, немало способствовала освоению края. Вдоль
дороги как грибы вырастали так называемые «трактовые поселения», жители коих
были обязаны содержать тракт в порядке, а также иметь наготове лошадей для
правительственных и почтовых курьеров. Впрочем, селились в таких поселениях
часто из-под палки, поскольку нередки были случаи, когда вместо сбежавшего
каторжанина этапная команда хватала первого попавшегося крестьянина, обряжала в
арестантскую робу и гнала по этапу вместе с остальными бедолагами.
Несмотря на наличие
«великого кандального тракта», Сибирь долгое время была совершенно оторвана от
европейской части России. Путь из сибирской глубинки до Москвы занимал
несколько месяцев, да и отправиться в дорогу можно было не во всякое время
года. Например, передвигающиеся пешком кандальные этапы добирались до места
назначения около двух лет. В самой же европейской России долгое время не
рассматривали Сибирь как полноценную часть империи: не делались вложения в
инфраструктуру, не принималось управленческих решений, которые способствовали
бы развитию огромного дикого края. Сибирь рассматривалась как место, удобное
для ссылки, а также как богатый источник пушнины, золота, ценной в то время
соли — и всё. Из Москвы Сибирь виделась другой планетой. Измотанные кандальные
этапы на границе Пермской и Тобольской губерний встречал столб с лаконичной
надписью: «Сибирь». Для каторжников это было огромным душевным потрясением.
Люди прощались с Россией. По свидетельствам современников, вой и плач на этом
российском Рубиконе стоял такой, что можно было подумать, что наступил Страшный
суд. Сколько слез здесь было пролито, сколько колен преклонено — сказать
сложно, хотя по разным оценкам за все время существования «великой кандальной
дороги» по ней прошло от миллиона до полутора миллионов человек. Словом,
неудивительно, что в таких условиях и при таком отношении российских властей
Сибирь в конце XIX в. во многом оставалась мрачным, диким, неизведанным и
малолюдным краем. Так, в
Учреждение Дня Сибири, в
котором немалую роль сыграла активность сибирских общественников, стало
сигналом о том, что в европейской России о сибирском крае помнят, понимают его
огромное значение для империи и будут способствовать развитию его и приобщению
к благам цивилизации. Неудивительно, что известие об учреждении праздника
вызвало самую горячую радость сибиряков. Словами и обещаниями император не
ограничился — именно в его царствование в
Дата 26 октября (8 ноября),
на которую приходилось празднование Дня Сибири, была очень удачной — завершена
страда, урожай в закромах, а значит, можно подводить итоги финансового и
сельскохозяйственного года, подсчитывать дары щедрой сибирской природы. И,
конечно, за дары эти благодарить — вот почему праздник иногда называли еще Днем
благодарения Сибири. Ломились столы в крестьянских и городских домах от
сибирских кушаний — гуляли весело и с задором, непременно обменивались
визитами. Почти как Масленица — только осенью. Праздник пришелся сибирякам по
душе и отмечали его не по разнарядке сверху, а от всего сердца. День Сибири
пробуждал в людях как национальное самосознание, так и чувство единения и
общности с другими жителями Российской империи — и в этом было великое объединяющее
его значение.
В последний раз День Сибири
отметили в
Но время не стоит на месте.
И вот — 1991 год: вслед за Российской империей вновь рушится огромное
государство — империя советская. Одна за другой провозглашают независимость
бывшие союзные республики, назревает вооруженный конфликт в Чечне, слышны
первые выстрелы в Приднестровье, неспокойно в Татарстане и на Кавказе. Тогда, в
условиях очередной «эпидемии сепаратизма», в Новосибирске и ряде других
сибирских городов звучат предложения о возрождении Дня Сибири. Эта инициатива
вызвала благосклонное расположение руководителей некоторых сибирских регионов,
но совсем не понравилась в Москве, куда каждый день приходили тревожные вести
со всех окраин бывшей советской империи. Увы, руководство новой России на тот
момент не проявило политическую мудрость, достойную Александра III Миротворца.
Предложения о возобновлении празднования Дня Сибири поддержки не встретили. Не
стоит забывать и о том, что для многих людей, выросших в СССР, этот праздник в
шаговой календарной доступности от 7 ноября был неприемлем, а поскольку проблем
и без того хватало, страсти решили не нагнетать.
Казалось бы, День Сибири
окончательно канул в Лету, однако в 2000-х гг. традиция его проведения сама
собой возрождается в целом ряде сибирских городов: Тюмень, Новосибирск, Омск,
Барнаул... Из года в год проходят культурные фестивали и собрания, посвященные
празднику. Люди вспоминают полузабытые традиции предков, готовят особые
сибирские блюда. Начиная со второго десятилетия XXI в. вновь и вновь
поднимается вопрос о придании Дню Сибири статуса если не общегосударственного
праздника, то по крайней мере — памятной даты в государственном календаре. Сибирь и люди, которые живут в этом прекрасном
краю, заслуживают собственного праздника. Именно Сибирь — тот самый узел, что
скрепляет воедино европейскую часть страны и Дальний Восток. Здесь
сосредоточены неизмеримые богатства, которые и в будущем только увеличат мощь
нашего государства.
А значит, День Сибири —
праздник, который должен быть!
Подготовила Инна Олеговна Дрыжак
Комментариев нет:
Отправить комментарий