Папа – главное слово в нашей судьбе

Если подсчитывать количество стихов и песен, посвящённых родителям, можно с удивлением заметить перевес в одну сторону. О мамах пишут чаще. Возможно, потому что с мамой связано всё самое сокровенное, она – олицетворение душевной теплоты. Отцы более скупы на проявление чувств, чаще наказывают, больше спрашивают, меньше жалеют, но любят своих детей они не меньше, чем мамы. И дают своим детям массу заботы, тепла и доброты.

Папа – это главный защитник, рядом с которым не страшен ни Серый Волк, ни Кинг-Конг, который готов вступить в борьбу с самым кровожадным маньяком, защищая своих сына или дочь. 

Он – лучший товарищ по играм, который готов принять на себя второстепенную роль. Да, что там второстепенную! Это уникальный игрок, который готов быть конём, поросёнком, утёнком… кем угодно, лишь бы сыну или дочке было весело!

Папа – замечательный собеседник в период взросления. Он объяснит всё непонятное и решит самые сложные задачи.

Часто он не читает нотации, а просто что-то делает, и ребёнок вольно или невольно принимает его правила жизни, как свои собственные. Наверное, ярче всего эта способность передавать на каком-то немыслимом, генетическом уровне свои принципы, проявляется в стихотворении Василия Казина «Мой отец – простой водопроводчик».

Василий Казин

МОЙ ОТЕЦ — ПРОСТОЙ ВОДОПРОВОДЧИК

Мой отец — простой водопроводчик,

Ну, а мне судьба судила петь.

Мой отец над сетью труб хлопочет,

Я стихов вызваниваю сеть.

Кровь отца, вскипавшая, потея,

Мучась над трубой из чугуна,

Мне теперь для ямба иль хорея

Волноваться отдана.

Но, как видно, кровь стихов сильнее:

От отца не скроюсь никуда,—

Даже в ямбе, даже и в хорее —

Родинка отцовского труда.

Даже и в кипенье пред работой,

Знать, отцовский норов перенял,—

Только то, что звал отец охотой,

Вдохновеньем кличут у меня.

Миг — и словно искоркой зацепит,

Миг — и я в виденьях трудовых,

И кипучий и певучий трепет

Сам стряхнет мой первый стих.

Вспыхнет ритма колыханье,

Полыхнет упругий звук,—

Близких мускулов дыханье,

Труб чугунный перестук...

А потом, как мастерством взыграю,

Не удам и батьке-старику,—

То как будто без конца, без краю

Строки разгоняю... вдруг и на скаку,

Как трубу, бывает, обрубаю

Стихотворную строку.

Ну, а то,— и сам дышу утайкой,—

Повинуясь ритму строк своих,

Тихой-тихой гайкой —

Паузой скрепляю стих.

Пауза... и снова, снова строчки

Заиграют песней чугуна...

Что ни строчка — в трудовой сорочке

Вдохновеньем рождена.

Так вот и кладу я песни-сети.

Многим и не вздумать никогда,

Что живет в искуснике-поэте

Сын водопроводного труда.