15 января отмечается день
памяти Матвея Ивановича Платова – атамана, под начальством которого Войско Донское
громило Наполеона, достигло величайших побед и завоевало любовь Европы.
В память о «вихорь-атамане»
мы публикуем отрывки из дореволюционного издания А. Пивоварова «Донские казаки:
краткий сборник рассказов из военной жизни Донцов, о их храбрости, находчивости
в бою, преданности долгу и проч.» (Новочеркасск : Донская типография, 1892),
посвящённые Матвею Ивановичу.
Платов,
Кульбаков и др. на Кавказе
(отрывок
из главы)
Весной
1773 г. Крымский хан Девлет-Гирей возмутил подданных нам нагайских татар,
поселившихся по Кубани. Одна из них, Джамбулацкая, орда осталась нам верною.
Крымский Хан пошел на неё с своей ордою, переманив к себе Некрасовцев и разных
горских князей. В походе он узнал о скором выступлении огромнаго транспорта,
посланнаго полковником Бухвостовым, под прикрытием двух казачьих полков Платова
и Ларионова, с одною полевою пушкою, и - сделал засаду.
Транспорт
состоял из множества повозок с казенным провиантом, арб с имуществом
переселенцев, скота, овец, верблюдов, перегоняемых мирными нагайцами. Вечером 2
апреля 1773 г. транспорт встал на ночлег у р. Калалы. Утром 3 апреля вдруг
появилась орда «видимо-невидимо». Это был Девлет-Гирей с 20.000 всадников. Они
грозно двигались на два казачьих полка, защищавших транспорты. Платов (ему
тогда было только 23 года) твердым, спокойным голосом сказал сильную и короткую
речь, чем и воодушевил казаков; окоп, выведенный казаками еще с вечера, - был,
по распоряжению Платова, тотчас же загорожен сдвинутыми телегами. Отправили
двух самых отважных казаков к полковнику Бухвостову с извещением о своем крайне
опасном положении и с просьбой о помощи. Один из них был тут же, на глазах
казаков, убит на повал, а другой – успел ускакать далее. В 8 часов утра казаки
были со всех сторон обложены громадною силою татар. Вот развернулось большое
ханское знамя, и орда приветствовала его оглушающим криком. От одного этого
крика могла застынуть в жилах кровь. По ханскому знаку загрохотал большой
барабан: татары, наполовину спешившись, пошли на приступ. Между цветными
куртками и белыми чалмами красовались в бранных доспехах рыцарей князья
Кабарды, окруженные конными толпами послушных джигитов. Лихие наездники
выносились вперед, гарцовали, пускали стрелы, и снова скрывались; их сменяли
другие, более смелые, которые кружились у самых окопов. Табор молчал, как
могила, и только когда забелели оскаленные зубы крымских разбойников, раздался
первый выстрел из пушки. Замешались ордынцы, многие в испуге повернули назад,
другие с остервенением полезли вперед. Казаки, еще немного выдержавши, выпалили
из ружей, после чего схватились за пистолеты. Они били на выбор: ни одна пуля
не пропала даром. Опять забил барабан, опять татары собрались и повалили на
приступ. Семь раз они ходили и семь раз возвращались, с угрозами, с
проклятиями.
Многие не только побывали на валах, но успевали врубиться между
повозок. Тогда покинув на валах ружья, казаки брались за пики. Вокруг землянаго
вала сам собой вырос другой вал, живой, где люди и кони, перемешавшись,
копошились, издавая крики, раздиравшие душу. Но и казаки ослабели, не хватало
больше сил. Находило раздумье, - не лучше ли сдаться. Раньше ли, позже ли, а
татары осилят, потому их видимо невидимо! Только Платов надеялся на победу и не
потерял бодрости. Обходя казаков, он повторял: «Понадейтесь, станичники, на
Бога: он нас, православных, не оставит! Постойте за Матушку-Царицу: она щедро
вас оделит!» Татары в это время то съезжались, то снова разъезжались, и надо
было ждать восьмого последнего приступа… Вдруг вдали показалось облако пыли.
«Наши, наши»! закричали казаки. В тот же миг слетели шапки, каждый возблагодарил
Господа за своё спасение. Мало по малу из облака пыли стали выделяться
передовые всадники; они неслись во всю конскую прыть и на глазах осажденных
вынесся целый казачий полк Уварова. Вот донцы сдержали лошадей, вытянулись в
лаву и с опущенными пиками ударили на татар. – «На конь»! скомандовал Платов, и
его казаки – покинули табор. Татары не выдержали, пустились на утек,
преследуемые сзади. Верст за 6 или 7 они наткнулись на конницу Бухвостова,
спешившего на зов. Тут было 2 орудия. Из них брызнули картечью, после чего
гусары приняли неверных на сабли. Тут уже вышел полный разгром: степные хищники
спасались кто куда глядел: вся окрестная степь покрылась беглецами. На поле
битвы остались 2 султана, один бей, несколько знатных мурз, да более 500 наездников.
А казаки потеряли в этом деле 70 человек, в том числе и раненых.
А
знаете, чем был подготовлен этот из ряду вон подвиг удальства и мужества
Платова? простою казачьею военною сметливостью: темною ночью под 3 апреля,
когда отряд расположился на ночлег, является к Платову один из старослуживых,
бывалый и опытный казак, и просит его выйти из стана в чистое поле. Платов
согласился, вышли довольно далеко; тогда казак предложил лечь Платову ухом к
земле; Платов прилег. «Ну, что, слышишь, Матвей Иванович»? – «Слышу какой-то
шум, похожий на крик птиц», отвечал изумлённый Платов.
-
Да разве птица кричит в темную ночь? Она сидит смирно.
-
«Так что же это такое»? спросил Платов. – «А вот что: недалеко остановился
ночевать неприятель и разложил огни, а на свет то птица поднялась да и кричит.
По большому крику надо думать, что огней много, а стало быть много и басурман».
«Теперь
нужно держать ухо востро и ждать на заре нападения. Поживешь, Матвей Иванович
довольно, - узнаешь больше», прибавил казак…
Речь
сметливого казака поразила Платова. Он немедленно поднял на ноги казаков и
приступил к укреплению своей стоянки; он успел окопаться, оградиться повозками,
и утром встретил врага, уже будучи вполне готовым к бою.
Граф
Матвей Иванович Платов
«Терпи,
казак, атаманом будешь!»
Родился
6 августа 1756 г. в нынешней Старочеркасской станице. Отец его был войсковой
старшина, выдвинувшийся впоследствии при усмирении Пугачевского бунта. По
обычаю того времени, М. И. поступил на службу, не имея от роду ещё и тринадцати
лет. По производстве в урядники, он скоро получил чин хорунжего. Боевую службу
начал с 1770 г. в войсках князя Долгорукого-Крымского, был в разных делах с
неприятелем, за которые 4 декабря того же года, получил чин есаула: в 1771 г.
при атаке и занятии Перекопской линии, а потом – Кинбурна, за что 1 января 1772
г., пожалован войсковым старшиною (на двадцать первом году от роду). В 1774
году сражался под г. Копылом на Кубани, а 3 апреля того же года отличился
славным подвигом, отбив при вершине р. Калалы, в несколько десятков раз
превосходившие его крымско-татарских кочевников Давлет-Гирея; в том же году
переведен в войска, действовавшие против Пугачева. После трехлетней службы в
губерниях Казанской и Воронежской, для сыска и поимки скрывавшихся
соумышленников уже казненного Пугачева, Платов поступил в войско Суворова, под
начальством которого он в 1782-1783 годах сражался на Кубани и в Крыму, а в
1784 году ходил против лезгин и других горских народов, за что 25 ноября,
пожалован от армии майором. Получив чины: 20 сентября 1786 г. подполковника и 2
июня 1787 г. полковника, Платов по случаю открывшейся тогда войны с Турциею,
явился к р. Бугу, откуда в 1788 г. вступил под начальства князя Потёмкина в
Турецкие пределы, 6 декабря отличился при осаде Очакова, а потом, переведенный
в Чугуевский регулярный казачий полк, храбрыми подвигами под Бендерами,
Каушанами и взятием укрепленного замка Паланки, обратил на себя внимание
«великолепного князя Тавриды», по представлению котораго, 24 сентября 1789 г.,
был пожалован в бригадиры. Блистательные подвиги Платова на приступе к Измаилу
11 декабря 1790 г. доставили ему орден Святого Георгия 3 класса, а впоследствии
и чин генерал-майора, а за командование передовым отрядом в Персидском походе
1796 г. и участие во взятии Дербента графом Зубовым, получил золотую украшенную
алмазами саблю и орден Св. Владимира 2 ст.
По
воцарении Императора Павла I,
Платов был удалён от службы. Благодаря злым наветам врагов, его схватили,
отвезли в Кострому и держали там под арестом. При выпуске, и возвращении сабли,
он воскликнул, надевая её: «она оправдает меня!» Это восклицание было передано,
перетолковано и Платова снова арестовали и посадили в Петропавловскую крепость
в Петербурге, откуда он вскоре был выпущен. С возвращением милостей, он был
определен снова на службу и 15 сентября 1801 г. был произведен в
генерал-лейтенанты с назначением атаманом донского войска и пожалован орденом
Св. Анны 1 степени. В звании атамана, Платов занялся усовершенствованием всех
частей вверенного ему войска: он дал лучшее устройство сыскным начальникам,
стараясь определять к должностям людей опытных, исходатайствовал перевод
Войскового Управления из старого гнезда казачества на новое место, основав г.
Новочеркасск: дал правильное устройство донской артиллерии.
В
компанию 1805 г. Платов выступил за границу, но не успел принять участие в
битвах: по возвращении же на Дон, пожалован 18 ноября 1806 г., орденом св.
Александра Невского, а затем получил назначение командовать всеми казачьими
полками при армии, собиравшейся тогда в Пруссию. Прибыв к месту своего
назначения 26 января 1807 г., Платов на другой же день успел отличиться в
кровавом бою под Прейсиш-Эйлау; потом неутомимо преследовал французов от
Ландсберга до Гельсберга; наконец мужественно прикрывал ретираду русских войск к
Тильзиту, за что награжден алмазными знаками к ордену св. Александра Невского и
драгоценною табакеркою с портретом Императора Александра I: 22 ноября – орденом св. Георгия 2
класса, а от прусского короля – орденом Красного и Чёрного орлов и тоже
драгоценною табакеркою с королевским портретом. В 1809 г. Платов находился в
числе особ, сопровождавших Императора Александра I на
Финляндский сейм в г. Борго; после чего он был отправлен к Молдавской армии и
29 был уже за Дунаем; в августе занял город Бабадах и принудил к сдаче крепость
Гирсово; 1 сентября получил орден св. Владимира 1 класса; 4 сентября
содействовал победе князя Багратиона при Рассевате, а 23 сентября сам разгромил
между Силистриею и Рущуком пятитысячный турецкий корпус, за что произведен в
генералы от кавалерии.
С
началом отечественной войны 1812 г., Платов, командуя всеми казачьими полками,
прикрывал со стороны Поречья и Рудни отступление нашей армии; после сражения
4-6 августа у Смоленска, он составлял арьергард соединившихся армий; 26 августа
в сражении под Бородиным, он начальствовал правой оконечностью русской позиции,
откуда и пускал казаков в знаменитую аттаку генерал-адъютанта Уварова на левый фланг
позиции Наполеона, против вице-короля итальянскаго; при отступлении от Москвы
снова пошел в арьергарде, при чем у Можайска выдержал сильный натиск кавалерии
короля Неаполитанскаго; 13 октября на р. Луже, близь Малоярославца, едва не
захватил в плен самого Наполеона; 19 октября под Колоцким монастырем опрокинул
ариергард маршала Даву, потерявшего тут 27 орудий; 22 и 23 октября помог
Милорадовичу разбить под Вязьмою соединенные корпуса Даву, Нея и вице-короля
итальянскаго; 27 поразил на р. Вопи вице-короля, у котораго отнял 23 орудия, за
что 29 октября возведен в графское Российской империи достоинство; 8 ноября
добил остаток корпуса Нея на переправе через Днепр у Сырокоренья, 11 ноября
занял Оршу; 15 – Борисов; 28 истребил на Погулянке близ Вильно 30 тысячный
неприятельский корпус; 2 декабря нанес окончательное поражение французам у
Ковно и немедленно переправился за Неман; а 1 января 1813 г. был уже за Вислою,
где и удостоился получить лестный рескрипт Императора Александра I.
Начав
компанию 1813 г. блокадою Данцига, граф Платов, по Высочайшему повелению,
должен был сдать эту блокаду генерал-лейтенанту Левизу и, отправившись в
главную квартиру, оставался без дела при Императоре Александре до Пойшвицкого
перемирия; 16 сентября разбил Альтенбурга французский корпус Лефевра и
преследовал его до Цейца; 4, 6 и 7 октября участвовал в битве под Лейпцигом, за
что получил орден Андрея Первозваннаго; 10 октября снова поразил Лефевра под
Веймаром; с 16 по 19 октября помогал баварскому корпусу генерала Вреде удерживать
французов у Ганау, за что награжден богатым бриллиантовым пером с вензелем
Императора Александра I
и лаврами для ношения на шапке. В 1814 году, по вступлении союзных войск в
пределы Франции, граф Платов, предводительствуя по прежнему легкими отрядами, ознаменовал
себя новыми подвигами при Лаоне, Эпивале, Шарме, взял Немур, дрался при Аренсе,
полонил у Сезона отряд старой гвардии Наполеона, занял Фонтенбло и явился в
Париж, откуда сопровождал Императора Александра в Лондон, где англичане,
восхищенные подвигами донского атамана, поднесли Платову богатую почетную саблю
и назвали именем его корабль, тогда же спущенный на воду; кроме того члены
Оксфордского комитета поднесли атаману докторский диплом.
В
компанию 1815 г. граф Платов, хотя и был вторично во Франции, но не имел случая
участвовать в военных действиях; а с водворение общего мира прибыл на Дон.
Возвращение
его в Новочеркасск было триумфальным шествием; прежние сослуживцы его (а ими
были почти все донцы) встречали своего атамана хлебом-солью, с восторгом и
слезами радости; он въехал со стороны Кундрючья.
Недалеко
от Черкасска Платов слез с коня и поднялся на курган, откуда видны были церкви
города. Платов поклонился церквам земным поклоном три раза и громко проговорил:
«Слава в Вышних Богу и на земле мир! послужил я царю и постранствовал на
чужбине довольно; теперь воротился на родину и молю Богу да успокоит он мои
кости, на землях моих предков!» При этом Платов захватил горсть родной земли и
крепко поцеловал её.
В
Черкасске встретили его генералы, офицеры, казачьи полки, духовенство, народ со
знаменами, колокольным звоном, пушечными выстрелами, криками «ура!»
Умер
3 января 1818 г. в слободе Еланчинской, в своем имении, после долговременной
болезни, от простуды.
В
первом часу по полудни с 4 по 5 января в Старочеркасске, раздался унылый
колокольный звон в Петропавловской церкви по усопшем. 10 января было его
погребение с великолепной церемониею: в процессии участвовал весь атаманский
полк, 1-я рота артиллерии и множество конных казаков с окружных станиц; гроб
несли с Мишкинскаго двора до собора в Новочеркасске офицеры по переменно; съезд
к погребению был многочисленный. Первоначально погребен в склепе при
Новочеркасском соборе, а затем близ церкви при Мишкинской его даче, в трех
верстах от Новочеркасска (ныне дача эта пожертвована архиерейскому дому).
В
1853 г. 9 мая в Новочеркасске открыт графу Платову бронзовый монумент (работы
барона Клодта); на гранитном пьедестале надпись: «Атаману графу Платову за
военные подвиги с 1770 по 1816 г. признательные Донцы».
Граф
Платов был высокаго роста, крепкаго здоровья, ездок неутомимый, вынослив, очень
искусно владел оружием, стрелок был замечательный, лично был храбр; военныя же
его способности видны из его деятельности… Характера был вспыльчиваго,
суеверен; сметлив, отлично знал людей и, при находчивости, умел вполне
приноравливаться к ним; выдвинувшись, стал держать себя на должной высоте, в
разговорах часто употреблял фразу: «я вам скажу».
Прусский
король, ценя заслуги Платова, повелел своей королевской фабрике изготовить
прекрасный столовый сервиз и прислал его при лестном рескрипте Платову в
Петербург. На сервизе были изображены королевский герб и все выдающиеся военные
подвиги Платова. Получив сервиз, Платов представился нашему Государю и сказал:
«не скрою от Вашего Величества, что я мало заслужил милости короля, тем не
менее я не имею пределов моей благодарности и преданности к Его Августейшей
Особе. Благоволите Государь разрешением излить мне всенародно мою радость и признательность:
позвольте на этом королевском сервизе угостить великих мужей государственных,
министров и послов всех наций; пусть они донесут своим государям, как ликуют
Ваши верноподданные и как они дорожат милостию не только своего Государя, но и
чужаго; дозвольте нам выпить за него по бокалу и назначьте Государь, кого либо,
из вельмож Ваших хозяином этого пира». Государь остался очень доволен
намерением Платова и назначил хозяином пира канцлера графа Румянцева.
Как-то
раз после обеда у Императрицы Марии Федоровны, граф уже откланиваясь, задел
саблею случайно одну из дорогих фарфоровых ваз, стоявших с цветами, да задел
так, что она упав, свалила еще несколько других. Желая отскочить, Платов
зацепился шпорами и едва не упал, если бы сама Императрица не поддержала его.
«Государыня, сказал он, и падение мое меня возвышает, потому что я имею счастие
еще раз поцеловать ручку моей Монархини, премилосердной матери!» Заметив
насмешливые взгляды придворных, Платов сказал им: «вот пословица-то на деле и
сбылась: говорят, что если казак чего не возьмет, так - разобьет; перваго я не
знаю, а второе и со мною сбылось!»
Однажды
Коленкур, министр Наполеона, получив портет своего повелителя, пригласил по
этому случаю на обед наших генералов Барклая-де-Толли и Платова. Увидя портрет,
граф Платов, будто ненавидя Наполеона, вскричал довольно громко: «Эким шутом
написан». Официанты, знавшие по русски, донесли кому следует и дело дошло до
нашего Государя. Спрошенный об этом Платов отвечал Его Величеству: «Государь!
перед Богом и перед Вами ничего нет у меня сокрытаго. Что делать? Я политики не
знаю, а слово это как-то с языка сорвалось; да я желал-бы, чтобы г. Коленкур
совсем от меня бы отвязался и избавил меня от лишней чести своими
приглашениями; я непривычен к французским кушаньям; щи да каша – солдатская еда
наша!»
Приобретя
довольно значительные средства, Платов любил помогать казакам. Любил охоту и
особенно рыбную ловлю. Лошадей любил до страсти; завод его славился.
Образ
жизни его под старость был довольно странный: ложился спать часов в 5 утра,
вставал в 8 и обедал в 6 часов по полудни, причем любил сидеть за столом «по
крайней мере четыре часа». Наружность его была такова: волосы темные, глаза на
выкате серо-голубые, быстрые и очень зоркие, талия прямая и стройная, походка
легкая. Вальтер-Скотт, английский писатель, подружившись с ним в Париже,
говорит, что он имел лицо, покрытое миллионом мелких, едва заметных морщин, как
бы сделанных булавкою.
Комментариев нет:
Отправить комментарий